Пальцы Глэдис скользнули с лица Джозефа на шею. Тихо застонав от удовольствия, она продолжила поцелуй, играя с языком Джозефа и позволяя крепче обнять себя.
– Вот сейчас ты меня убедила, – прошептал Джозеф, когда они наконец оторвались друг от друга.
– Убедила? – переспросила Глэдис, словно выплывая из сладкого тумана. Она покрывала лицо Джозефа мелкими поцелуями, не в состоянии думать ни о чем, кроме собственных ощущений.
– Беру свои слова обратно, – продолжал он, пропуская между пальцев ее шелковистые локоны, – и признаю, что ты не боишься ни меня, ни себя самой.
Его слова подействовали на Глэдис как холодный душ. Она ахнула и вырвалась из его объятий, не помня себя от смущения.
– Ты… ты… – бессвязно повторяла она, не в силах подобрать нужные слова из-за переполнявших ее эмоций.
– Что? – издевательски-вежливо поинтересовался Джозеф.
Глэдис слишком хорошо понимала, что ее прерывистое дыхание выдает то удовольствие, которое она только что испытала. Мертон же, напротив, казался абсолютно спокойным. Собрав остатки достоинства, Глэдис гордо подняла подбородок.
– Надеюсь, теперь ты удовлетворен? – хрипло спросила она.
– Да, вполне, – подтвердил Джозеф. – И, должен сказать, твоя страстность нравится мне гораздо больше твоей раздражительности.
– Ты неправильно меня понял, – неуверенно произнесла Глэдис, отворачиваясь, чтобы он не понял по ее глазам, что она лжет. – Не знаю, что ты себе вообразил, но я целовалась с тобой только чтобы показать, что ты не должен быть таким самоуверенным.
– В таком случае я потрясен еще больше! – Джозеф оттолкнулся от балюстрады и подошел к Глэдис. Приподняв подбородок, он заглянул в ее огромные глаза, в которых отражался льющийся из окон зала свет. Голос Джозефа звучал тихо, но в нем явственно слышалась насмешка: – Если ты так целуешься, чтобы всего лишь что-то доказать, то как же ты должна это делать с любимым человеком?!
Он стоял так близко, что Глэдис стоило огромного труда заставить себя отступить от него на шаг.
– А вот этого тебе никогда не узнать! – заявила она, радуясь, что голос приобрел привычную твердость, и направилась в зал, гордо неся высоко поднятую голову.
Глэдис захлопнула дверь фургона и поморщилась, поднимая довольно тяжелые сумки с рабочей одеждой и различными материалами, обычными для труда дизайнера. Шла всего лишь третья неделя с начала ее работы в банке «Обри Кроунер». И вот сегодня она допустила первую оплошность!
Во всем виноват Джозеф Мертон, сердито думала Глэдис, направляясь через стоянку автомобилей к служебному входу. Все эти дни она постоянно перебирала в памяти то, что случилось между ней и Джозефом на террасе. Глэдис припоминала, что говорила тогда, и придумывала все новые варианты того, что она могла бы сказать или сделать. Ей следовало бы посмеяться над самой идеей этого абсурдного поцелуя и не поддаваться на провокацию. Вместо этого она бросилась Мертону на шею, словно была без памяти влюблена в него!
Воспоминания о загорелом лице с ироническим выражением, о губах Джозефа, о его руках преследовали Глэдис. Она не имела никаких сведений о Мертоне с тех пор, как оставила его на террасе, но каждая мысль о нем наполняла ее трепетом. Она полагала, что он вернулся в Америку, и была почти уверена, что он ни разу не вспомнил об их поцелуе. А вот ей никак не удавалось забыть об этом, и потому ее терзало недовольство собой.
Временами она застывала посреди работы, и в ее сознании возникал образ улыбавшегося Джозефа, протягивавшего к ней руки, чтобы обнять и прижать к сильному мускулистому телу. Ловя себя на подобных мыслях, Глэдис злилась на себя – она еще никогда не тратила столько времени на бесплодные размышления о каком-то мужчине, даже о Ллойде в свое время не думала так много.
Пытаясь забыть Джозефа, Глэдис с головой окунулась в новую работу, но оформление конференц-зала и столовой для директоров банка представлялось не таким уж сложным делом. «Обри Кроунер» являлся частным коммерческим банком, но хотя его директора часто собирались на заседания, а также с удовольствием посещали столовую, их не слишком интересовали новинки дизайна и вкусы у них были довольно консервативные.
Глэдис же хотела бы заняться такой работой, где потребовалось все то, чему пришлось учиться несколько лет. По крайней мере, тогда она не думала бы столько об Джозефе. Но банк прекрасно платил, поэтому выбирать не приходилось. Если она действительно хочет накопить достаточно денег для открытия собственного магазина, то придется смириться с выполнением скучных, но хорошо оплачиваемых заказов. А ведь нужно еще принимать во внимание возможные просьбы о денежной помощи, время от времени поступающие от Мелинды!