– Поехали? – Впервые в его тоне звучала неуверенность. Я кивнула, поднимаясь с дивана. Картинка моментально расплылась, плавно собираясь обратно. – Давай помогу. – Предложил, подхватив меня под локоть, но я выскользнула.
– Я сама. Мне уже лучше.
Виктор лишь повторил тяжёлый вздох.
Мы ехали вдвоём, без водителя и охраны. Мне нравилось находиться в движении, наблюдать за мельканием за окном, или тем, как аккуратно водит Виктор. Я пыталась вспомнить видела ли я раньше его за рулём. Нет, не видела. Мы впервые ехали куда-то вместе. Он курил, попеременно глядя то на меня, то на дорогу. Наверно не поверил в здравость моей психики и рассудка. Машина остановилась у магазина с красивой карамельно-розовой вывеской. В витрине виднелись расставленные по цвету баночки и пузырьки. Я выползла из машины и дошла до двери, неожиданно поняв, что магазин не круглосуточный и ещё не работает.
– Он открыт. – Виктор толкнул дверь, которая поддалась, пропуская меня вперёд.
Свет внутри горел, а за небольшой стойкой сидела девушка, которую явно вытащили посреди ночи из тёплой постели, сразу стало ясно, что собиралась она наспех, не успела ни накраситься, ни нормально причесаться, но, тем не менее, выглядела гораздо лучше меня, немытой, в пижаме и пледе, с огромным синяком на лице. На меня смотрели четыре глаза, а я стушевалась, осознавая тупость происходящего, уже сдерживаясь, чтобы не разныться.
– Здравствуйте. Могу я вам помочь? – Похоже девушка-консультант поняла мой ступор и решила помочь ненормальной, из-за которой её вызвали среди ночи. – Вам нужно что-то конкретное? – Милая доброжелательная улыбка отработана у неё великолепно.
– Да.
Я произнесла название, после чего девушка, кивнув, исчезла за дверью у себя за спиной, а через минуту вернулась с долгожданным флаконом и на меня накатило невероятное облегчение, что всё не зря.
– Может что-то ещё? Этот шампунь из линейки средств по уходу за окрашенными волосами, могу предложить ещё маску, бальзам, кондиционер, масло…
– Мы возьмём всё. – Девушка стушевалась от жёсткого тона Виктора, даже вздрогнула, и снова исчезла за дверью.
– Мне было достаточно шампуня. – Виктор улыбнулся по-доброму, совсем не глядя на меня как на ненормальную.
– Знаю. – Единственное что он произнёс, продолжая улыбаться.
Когда девушка уложила мои покупки в пакет, на стойку легла увесистая пачка денег. Понятно, что не просто так ради моей приходи открыли магазин и вызвали сотрудницу, но моментально стало не по себе, насколько дорого это обошлось.
Обратно ехали молча. Я крепко держала в руках бумажный пакет. Мне хотелось спросить, почему Виктор исполнил мой каприз, но боялась, что ответ мне не понравится. Ещё страннее было то, что мы поехали вдвоём. Неужели Виктор настолько уверен, что пока он рядом со мной, Ирбис не посмеет что-то предпринять. И на этой мысли я скомкала края пакета, зажмурившись. А вдруг он уже не может ничего предпринимать. Вдруг Виктор выполнил своё обещание и… Нет. Такое просто невозможно. Что бы сын не сделал Виктор не мог сделать то, что говорил.
– Болит? – Послышался аккуратный вопрос. Я перевела взгляд на Виктора, сосредоточенного на мне.
– Что? – Переспросила на всякий случай, могла прослушать если он что-то ещё говорил.
– Что-то болит? Может остановиться? Или в больницу. Ты бледная.
– Не надо. Всё нормально.
– Боишься меня? – Очень осторожно, мягким тоном, с нотами подозрений в голосе.
– Нет.
Повода бояться Виктора у меня нет. От него я приму всё, что он решит. Из всех нас Виктор единственный имеет право наказать меня. А ещё он имеет право на правду, которая скорее всего умрёт вместе со мной.
– Правильно делаешь. – Кивнул сам себе, начав поглаживать руль, избавляясь от напряжения в теле.
– Сколько людей знает обо всём? – Мысли в голове скакали с одной на другую, поэтому я спрашивала первое, что прокручивалось в голове в данный момент.
– Немного.
– Клим, Стелла, Анастасия Сергеевна, кто ещё?
– Серый и Белый. Больше никто. Они не будут тебя расспрашивать или напоминать.
– А ты?
Виктор свернул на прилегающую дорогу, и остановился на небольшой площадке. Я сразу поняла, что он хочет видеть моё лицо, когда будет говорить, наблюдать за реакцией, а я упрямо уставилась в лобовое стекло.
– Ты всегда будешь помнить чей я отец. Это невозможно изменить. Как бы не было больно, если когда-нибудь будешь готова рассказать мне всё, я выслушаю. Хотя и так знаю подробности, от которых моментально холодеет кровь, видел твою медкарту.