– Я никогда тебя не боялась. – Перевела взгляд на цветы, погладив один из бутонов. Никогда Виктор не поймёт бездны моего отчаяния, причины моих внутренних терзаний. Я продолжаю лгать, даже моё молчание – ложь, с которой должна жить я одна, и никто больше.
– Почему именно бордовые лилии? – Перевёл он тему, дышать стало чуть легче.
– Барс дарил их мне.
– Он ухаживал за тобой.
Не удержалась, усмехнулась. Если следовать принципу «либо хорошо, либо ничего», мне остаётся только молчать, либо облачить правду в приемлемую форму.
– В своём особенном стиле.
– Домогался?
Я перевела взгляд на Виктора, не поверив в услышанное. Интересное он подобрал слово. Я бы назвала внимание Барса иначе, он меня изводил, загонял как добычу. Теперь, когда я знаю, на что способны братья Барсике воспоминания приобретают тревожный оттенок, вызывая ощущение, что если бы Василий был жив, для меня, скорее всего, исход был бы тем же: рано или поздно он бы добился своего. Взглянула на Виктора. Хоть он и попытался меня запугать своим альтер эго, но я знаю, какой он на самом деле замечательный человек, глубокий, рассудительный, а самое главное терпеливый, ведь когда я не могу справиться сама с собой, забываюсь, теряюсь в эмоциях именно он помогает мне выплыть и начать дышать. Почему его сыновья выросли такими? У них перед глазами был пример, о котором я мечтала сколько себя помню, особенно в детстве. От Виктора веет надёжностью и с ним действительно не страшно, он действительно способен меня защитить от кого угодно, но именно это самое страшное, пугающее до ледяных мурашек. Этот человек слишком ко мне привязался, и осознавая это я не хочу ранить его отцовские чувства.
– Держаться за ручки ему точно было недостаточно.
– Василий с детства привык получать всё. Когда-то я считал это хорошим качеством успешного человека. Он всегда шёл напролом в отличие от… – Виктор осёкся, резко замолчав.
– Кирилла. – Закончила за него.
– Почему ты называешь Василия Барсом, а Ирбиса Кириллом?
Не хотела отвечать на его вопрос. Слишком тяжело и сложно объяснить, что Барс так и остался для меня зверем, в котором из человеческого было лишь тело, внутри которого скрывалось беспощадное животное. А Кирилл – человек, которого я не знаю, но он там внутри Ирбиса, и именно до него я хотела достучаться, пока не увидела его прожигающий взгляд, где кипит лава неудержимой ярости.
– Далеко ещё?
Не стала увиливать, подбирать слова. Не могу я говорить с Виктором о его сыновьях. Лучше даже не пытаться.
– Пять минут.
Он был недостоин цветов и моего присутствия. За прошедшие два года я возненавидела этого человека ещё больше. И даже сейчас, когда рядом со мной стоит его отец, человек, которого я уважаю, не могу не думать обо всём, что сделал мне Барс, которого уже нет в живых, которому вроде полагается прощение, ведь больше ничего плохого он не сможет сделать ни мне, ни Киссе, ни их ребёнку. Неужели я так никогда и не узнаю, кого родила моя взбалмошная сестра, всё ли хорошо у неё и у ребёнка, какой она стала мамой. И всё из-за Барса. На мгновение я забылась, поддавшись эмоциям, перестала себя сдерживать и притворяться, мне искренне хотелось, чтобы сейчас надгробная плита превратилась в руины, так же, как и моя жизнь, а цветы, которые я положила на могилу, сгорели.
– Ненавидишь его. – Голос Виктора напомнил, что я не одна, что хотя бы ради него нужно сдерживать эмоции и не демонстрировать их. Только врать сил больше нет. Я и так завралась больше некуда, доведя ситуацию до критического состояния.
– Не спрашивай меня, что я чувствую к твоим сыновьям. Не мучай ни меня, ни себя. – А сама трусливо прячу взгляд, надеясь, что Виктор даст слабину, взыграет чувство вины, в котором виновата я, и не станет настаивать на ответе.
Даже если я расскажу ему всю правду, чувство вины никуда не денется, я изучила все его грани, и теперь точно знаю, какие они острые, и что раны от них не заживают и не зарубцовываются.
– Странно. – Констатировал он. – Василия ты искренне ненавидишь за то, что тот пытался с тобой сделать, а перед Ирбисом, даже после всего, что он с тобой сделал, будто чувствуешь себя виноватой.
– Николь Разумовская ни в чём не виновата.