— Да что вы! — оправдывался тот. — У нас все в полном ажуре. Стараемся в срок закончить строительство.
— Помолчи, Брюс! — отрезал Филип. — Ты не понял, что я здесь не для того, чтобы тебя слушать. Говорю я, а ты внимательно слушаешь и выполняешь приказы, уловил?
Маргарет заметила, как изменились тон и речь Филипа. В то же время мистер Уиллис не опускался до откровенной грубости, чтобы не оказаться на одном уровне с тем, кто, как чувствовала Маргарет, глубоко ему несимпатичен.
— Да. Но я скажу только вот что. Все эти ябеды ни черта не смыслят в строительстве. Есть тут свои тонкости, которые никакая смета не учтет. Вы это понимаете, сэр?
— Не только понимаю. Я это знаю лучше тебя. Запомни, Брюс, я не допущу воровства на стройке. А за каждый день простоя ответишь лично, оплатив из своего кармана. У меня в смете будет учтено все до последнего гвоздика. Это раз. Во-вторых, график работ будет соблюдаться неукоснительно, даже если начнется ураган. Еще раз напомню, чтобы лучше дошло: за все простои, недоделки, задержки сроков сдачи отвечаешь лично ты. Ясно?
Маргарет поразило, как быстро Филип разделался с этим королем стройплощадки. Прораб быстро уразумел, каков новый хозяин и каким образом он собирается наводить порядок.
Филип обратился к Маргарет:
— Пойдем, посмотрим, как тут идут дела. — Она кивнула, и они направились по бетонной дорожке к зданию, которое должно было быть уже давно построено. Пока что конца не видно подумала Маргарет, поглядывая на пустые проемы окон верхнего этажа. Во всем виноват Брюс.
На площадке, куда они вышли, толпились рабочие. Все вежливо поздоровались с новым хозяином. Маргарет постаралась обойти их стороной — ну что поделать, она всегда испытывает неловкость, когда проходит через толпу мужчин и чувствует, что на нее смотрят. В ней давно выработалась такая подсознательная защита, но не из-за страха, что ее обидят, причина кроется совсем в другом.
Но сейчас она почувствовала на себе пристальный взгляд Филипа. Было видно, что он все заметил и удивлен ее поведением. Однако босс ничего не сказал. От этого Маргарет стало не по себе.
Вдвоем, они молча подошли к машине. Напряжение Маргарет нарастало, как ни старалась девушка заставить себя успокоиться. Решительно двинувшись к двери, она вскарабкалась на сиденье, не заботясь о том, элегантно у нее это получилось или нет. Филип сел за руль.
Он вывел машину на дорогу, а потом, посмотрев на Маргарет, сказал:
— Мне хотелось бы знать: не позволяют ли себе некоторые рабочие или служащие фирмы вольности по отношению к сотрудницам? Я не одобряю в принципе грубости, терпеть не могу, когда мужчины пристают к женщинам на работе, говорят всякие пошлости, и не допущу никаких фактов сексуального преследования. Нездоровые отношения внутри фирмы отражаются на всем бизнесе. Так что с хамством я покончу, если замечу что-нибудь подобное.
Маргарет опустила глаза, не зная толком, что сказать. Надо было как-то объяснить Филипу, что она не имеет никаких претензий к сотрудникам фирмы. Иногда они, конечно, подразнивают девушек, но все это довольно безобидные шутки: Только вот прораб Брюс часто ведет себя просто нагло.
С другой стороны, перспектива превратиться в тайного агента по надзору за нравственностью ее тоже не радовала. Это скорее по ведомству Нормы, Да и вообще не в ее характере следить, наблюдать и докладывать.
Маргарет растерялась.
— Они… ну, все рабочие — нормальные, порядочные люди… — наконец проговорила она.
Филип взглянул на нее.
— И Брюс тоже порядочный? — спросил он не без ехидства в голосе.
Они остановились на светофоре, и мистер Уиллис посмотрел на нее внимательно, словно хотел прочесть мысли. Вот этого она ему ни за что не позволит.
— Брюс другой, мне он несимпатичен, — ответила Маргарет. — Но он такой один. Зато остальные…
Филип бесцеремонно перебил ее, постукивая пальцами по рулю:
— Оскорбительное поведение одного человека, особенно занимающего руководящую должность, неизбежно влияет на других. Представьте, они решат, что им тоже все позволено. Я такого не потерплю. Для меня важно создать нормальную рабочую атмосферу в компании. Брюса необходимо поставить на место, он слишком распоясался. И дело не только в том, что он смущает женщин своей развязностью. Кто станет относиться к нам серьезно, если на стройке всем заправляет этот тип?
— Рабочие уважают его, — заметила Маргарет. — Да и в городе он пользуется популярностью. Ему нелегко будет найти замену.
— В Стаффорде — да. Но я всегда могу подыскать на эту должность человека из других фирм, входящих в состав моей компании. Правда, если он исправится…
Маргарет в глубине души была уверена, что Брюс никогда не станет другим. Воровать перестанет только из страха быть пойманным, да и то ненадолго. А характер его изменить. Он привык командовать, привык смотреть на всех свысока, знает, что производит впечатление на девчонок. Еще бы, такой мускулистый мачо! Она невольно сравнила Брюса с Филипом. У Филипа тоже очень мужественные черты, но он совсем другой. Хотя, если вспомнить их первую .встречу.:.
Маргарет отвернулась и стала смотреть в окно. Да, тогда у него был вид мачо, красавца-мужчины, покорителя дамских сердец. Филип отнесся к ней, как к очередной своей жертве, овладел ею, не слишком заботясь о ее чувствах, а потом и думать о ней забыл. Как же трудно поверить, глядя на человека, сидящего рядом с ней сейчас, что это один и тот же Филип.
Странно, однако, что Маргарет, проработав с Филипом уже два дня, до сих пор боится быть узнанной им. Как представит себе, что он, свысока бросив взгляд в очередной раз, догадается, кто она… Нет, тогда точно все кончено! Только совсем недавно удалось загнать чувство унижения в глубь своей израненной души, и вот снова ее охватывает жгучий стыд. Больше подобного позора она не вынесет.
Они въехали во двор, и Филип вырулил на место стоянки.
— Не торопитесь, — почти приказал он, Маргарет пришлось подчиниться. Она послушно дождалась, пока Филип обошел вокруг машины, открыл дверцу и протянул ей руку. От прикосновения его ладони девушка, как всегда, напряглась. Филип застыл на мгновение, словно почувствовав ее реакцию, но потом спокойно помог ей выйти из машины. Как только она встала на землю, отпустил ее руку.
— Я знаю, у вас есть парень, — сказал он вдруг. Она встрепенулась — кто рассказал ему об Эдварде? Зачем?
— Да… есть, — проговорила она.
Филип посмотрел на нее с грустью, что поразило ее еще больше.
— Ему очень повезло.
Сказал, развернулся и зашагал к парадному входу. Растерявшаяся Маргарет глядела ему вслед, чувствуя, что земля уходит у нее из-под ног. Воистину, сегодня день сюрпризов. Посещение нового офиса и поездка на фабрику закончились загадочной фразой, брошенной Филипом.
Неужели он дает ей понять, что завидует Эдварду? Невозможно в это поверить. Как и невозможно предположить, что она интересует Филипа. Вряд ли он одинок, уж наверняка в Бирмингеме его ждет не дождется какая-нибудь красотка.
Нужна ему такая, как Маргарет, ничем не приметная служащая из провинции!
Но тут ей пришло в голову такое, от чего по спине пробежал холодок: а что, если он играет, прикидывается, будто не узнал ее? Вдруг это так? Нет, не может быть. Это страх овладел ею и лишил способности мыслить логически. Зачем ему вести себя подобным образом? Какой смысл?
Хорошо, но почему он все-таки сказал, что завидует ее парню, то есть Эдварду?
В течение долгих пяти лет Маргарет время от времени знакомилась с мужчинами, которые очень скоро пытались вступить с ней в более близкие отношения. Она решительно отвергала такого рода ухаживания, понимая, что рано или поздно ее потянут в постель, а именно этого ей меньше всего хотелось.
С Эдвардом Маргарет была в полной безопасности. Ни один из них не стремился к развитию отношений, довольствуясь тем, что есть. Между ними никогда не вспыхивала искра чувственности, ни разу ни у нее, ни у него не возникло не то чтобы вожделения, а даже мысли о существовании подобных эмоций… Мир телеэкрана и шахматной доски заменял Эдварду реальность. А что, если это происходило потому, что он как мужчина слаб и неуверен в себе? А Маргарет страдает из-за комплекса вины, поэтому и не испытывает никакого интереса к сексу. Ничего себе, парочка получается! — подумала Маргарет. Представить себе их совместную семейную жизнь невозможно даже в самом жутком сне.