Руки, как две необыкновенные птицы, порхали по клавишам, а пальцы сами находили нужные из них, чтобы создавать чарующую музыку. Мажорная музыка менялась на минорную, веселая на грустную. Но Алина не задумывалась над тем, что играла. Ей в данный момент было просто все равно, лишь бы музыка лилась и лилась. И только на лице девушки помимо ее воли отражалась вся та гамма чувств, которую в ней вызывала ее музыка.
Когда пальцы извергали из инструмента веселую, бравурную музыку, лицо девушки становилось одухотворенным, жаждущим полета. А когда она переходила на минор и играла что-нибудь грустное, лицо тоже меняло свое выражение. Оно принимало сначала торжественный вид, а потом, постепенно легкая дымка печали и грусти как бы окутывала его.
Но минорная грустная музыка не вызывала в Алине слез. Нет, она просто вводила ее в состояние какой-то эйфории. В голове не было никаких мыслей, ни плохих, ни хороших. Звучала только музыка, музыка и больше ничего.
Целых три часа Алина отдавалась этой самой музыке, которая заставляла ее душу то трепетать от восторга, то рваться на части. Она буквально полностью слилась с ней. Играя, девушка не чувствовала ни времени, ни усталости. И когда все, что она хотела, было исполнено, руки ее бессильно опустились на клавиши, заставив их издать прощальный многоголосый звук.
Посидев с минуту неподвижно, Алина медленно, как бы с трудом подняла руки и опустила их себе на колени. Глаза ее при этом оставались закрытыми. Она все еще находилась во власти звуков и мелодий, которые продолжали звучать у нее в душе. Музыка как наркотик вошла в ее сознание, вызывая необыкновенное чувство, которое, если бы ее сейчас попросили описать, она бы ни за что не смогла этого сделать.
Да и кто бы смог это сделать? Никто. Состояние музыканта, переполненного музыкой невозможно описать простыми словами, его нужно прочувствовать самому, кто хочет его понять. Но и это дано не каждому, а только избранным. Вот как раз к таким людям и относится Алина.
Наконец, девушка открыла глаза и посмотрела перед собой затуманенным взором. Музыка все еще звучала в ней, заставляя воспринимать окружающий мир несколько в ином свете. Ей казалось, что она побывала совершенно в другом мире, где все подчиняется только чувствам и больше ничему. Грудь девушки часто вздымалась от переполнявших ее чувств. Ей хотелось стать большой белой птицей, взлететь высоко в небо и парить там долго-долго. Она даже вздохнула несколько раз от несбыточности это желания.
Наконец сознание Алины вновь вернулось к действительности и она поняла, что как бы человек не стремился избавиться от своих проблем, уйдя в мир музыки или еще в какой другой мифический мир, ему никогда не удастся уйти от реальности. Реальная действительность далека от нашего сознания, и изменить ее быстро, одним только нашим желанием — просто невозможно. Любая проблема сама по себе не рассосется, ее нужно решать.
Играя на фортепьяно свои любимые произведения, Алина забылась на некоторое время и только, а когда пришла в себя, все осталось на своих местах. Ничего фактически не изменилось — она как была сестрой Ярослава, так ею и остается и что делать со всем этим девушка даже не представляет себе. Ну, ладно, пусть хоть на какое-то время, но ее мозг отдохнул от этих изнуряющих мыслей, которые со вчерашнего вечера не дают ей никакого покоя.
Алина глянула на часы и вздохнула, до приезда мамы еще оставалось много времени. Поезд приходит в восемь часов вечера, а сейчас только четыре. Мама просила не встречать ее, сказала, что с вокзала доберется сама. Чем же ей заняться, чтобы хоть немного убить время? Ах да, она же хотела разучить какое-нибудь новое произведение. Точно, сейчас этим и займется. Алина полистала несколько книг по музыке и выбрала одно их произведений Чайковского, которое ей понравилось. Ей просто необходимо было отгонять воспоминания, чтобы снова не разреветься. А так за музыкой, хоть голова будет занята другим.
Девушка снова принялась играть, но теперь ей приходилось задумываться над тем, что она исполняет. Произведение оказалось довольно сложным, но интересным. Поэтому она занималась еще около двух часов. Потом, когда поняла, что больше не может играть, руки устали, она захлопнула крышку пианино и решила приготовить что-нибудь вкусненькое к приезду мамы. Отправилась на кухню и стала думать, что же такое сделать. Заглянула в холодильник. В морозилке есть пачка готовых пельменей, сосиски.
Вдруг Алине расхотелось заниматься стряпней. На нее снова навалилось неприятное настроение. Она захлопнула дверцу холодильника, обвела кухню безразличным взглядом и, тяжело вздохнув, вернулась в гостиную. Легла на диван, включила телевизор и, глядя на экран невидящими глазами, снова предалась своим горестным мыслям. Иногда отводила глаза на часы, смотрела, сколько время, но, как ей казалось, оно почти не двигалось.
Потом девушка незаметно для себя задремала и, вздрогнув, проснулась, когда раздался резкий звонок в дверь. Алина испуганно глянула на часы, подумав, что проспала приезд мамы. Но волнение оказалось напрасным. До приезда поезда оставалось еще довольно много времени. Значит, это пришла не мама. Но кто? Алина встала с дивана и на цыпочках подошла к двери. Заглянула в глазок и отпрянула. Там, по другую сторону стоял Ярослав.
Она зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть и пыталась унять шумное дыхание, чтобы он не услышал. Сердце девушки готово было выскочить из груди. Боже мой, он пришел, билось в ее голове. Но зачем? Зачем? Он же знает, что этого делать нельзя. Алина ни за что не откроет ему дверь. Они не должны больше встречаться, не должны. И в этот момент, ей вдруг нестерпимо захотелось еще раз взглянуть на любимого, тем более что он продолжал звонить еще и еще.
Алина не смогла заставить себя не делать этого, поэтому снова приблизилась к двери и прильнула к глазку. Лицо Ярослава было прямо перед ее глазами. Боже, как он изменился! Осунулся и под глазами темные круги. Бедный, пожалела она его, наверно, тоже переживает, как и она. Ему так же плохо, как и ей. Значит, он тоже любит ее и мучается. Любит... любит... Какая может быть между ними любовь? Всё кончено.
Алина заставила себя оторваться от глазка. Она прижалась спиной к двери и закрыла лицо руками. Из глаз полились слезы, которые стала просачиваться сквозь пальцы и капать ей на грудь. Горькие рыдания рвались из нее, но она сдерживала их, боясь, как бы Ярослав не услышал и не узнал, что она дома. Потом звонки прекратились, и она почувствовала, что ноги у нее просто подкашиваются от бессилия. Девушка медленно сползла по стенке на пол, положила руки на колени и уткнулась лицом в них. Плечи ее стали вздрагивать часто-часто. Она больше не могла сдерживать себя и дала волю слезам.
Глава 11
Плача, Алина тем временем продолжала прислушиваться, не позвонит ли Ярослав еще. Но после нескольких звонков, они больше не повторялись. Девушка поняла, что их и не будет. Скорее всего, Ярослав ушел и теперь никогда не вернется. Дура, обругала она себя, и чего не открыла ему дверь. Нет, она правильно сделала. Им не надо встречаться. Что они могут сказать друг другу? Ничего. Только продлят муки. Да и какими глазами они теперь могут смотреть друг на друга? Стыдобища! И больше ничего! Брат и сестра занимались любовью, как обыкновенные влюбленные, в то время как их объединяет одна кровь, кровь их общего отца. Кошмар!