Насколько можно судить, по обнаружившимся фактам, опыт вполне подтвердил мрачные предсказание Полякова и д-ра Петри. Выращивание зерновых посевов на острове сопровождается такими затруднениеми и такой неизвестностью в успехе, что новые поселенцы должны питаться продуктами, привозимыми из России; при чем нет никакой надежды на улучшение в этой области. Пищевые продукты приходится переносить из долины Дуэ в Тымскую долину (селение Дербинское) через горную цепь, на спинах арестантов, на пространстве 90 верст[42]; теперь читатель может понять, что, в сущности, обозначали сдержанные слова Полякова о «недостатке провизии». Что же касается тех немногих свободных колонистов, которые, поверив лживым обещанием, бросили свои дома в Тобольской губернии, и переселились в Таной, основав там деревню в 25 домов, – они вынуждены были бросить Сахалин после 3-х летней отчаянной борьбы с негостеприимным климатом и бесплодной почвой. Несмотря на субсидии от казны, они не пожелали остаться на острове и выселились на материк на Тихо-океанское побережье.
Несомненно, что Сахалин никогда не сделается земледельческой колонией. Если и заведут там колонистов, то, подобно переселенцам нижнего Амура, они будут служить постоянным обременением казны и правительство, в конце концов, вынуждено будет разрешить им переселиться в какую-либо иную местность, ибо в противном случае ему придется долгие годы кормить колонистов. Пожалуй, на острове можно было бы вести с некоторым успехом скотоводство. Но во всяком случае, Сахалин может рассчитывать лишь на очень незначительное количество колонистов, которые могли бы пропитываться продуктами скотоводства и рыбной ловлей.
В России много говорили о Сахалинском каменном угле. Но и в этом отношении были допущены большие преувеличение. Правда, сахалинский каменный уголь предпочитается на Востоке австралийскому, но он несравненно хуже Нью-Кестльского или Кардиффского[43].
Добывание каменного угля на Сахалине было начато еще в 1858 г. и в течении первых 10 лет его было добыто 30.000 тон. Но уголь получался плохой, с массой камней, а его добывание (которое производилось при свете стеариновых свечей![44] обходилось баснословно дорого. Но все же запас добытого угля быстро возростал по мере того, как, партия за партией, прибывали каждый год новые ссыльно-каторжные, так что теперь часть их занята проведением дороги по побережью, с целью облегчить сношение между Дуэ и Александровском. Между прочим, в скалах был пробит туннель; но этот знаменитый туннель, который должен был еще прославить Сахалин и об окончании работ в котором торжественно возвещалось в русских газетах, 1886 г. еще вовсе не был готов; тогда это была лишь круглая дыра, сквозь которую люди могли пробираться лишь на четвереньках.
Хуже всего, пожалуй, что на всем береговом пространстве Сахалина не имеется ни одной природной гавани и доступ к его берегам чрезвычайно затруднителен, вследствие туманов, позднего наступление лета и отсутствия маяков в Татарском проливе. Рейд в Дуэ совсем не защищен от ветров. Большой залив Терпение черезчур мелок, глубина его не превышает 24 фут. на расстоянии полумилли от берега. Лучший залив – Анивский, который замерзает лишь на несколько недель, также совершенно не защищен от ветров и не имеет гаваней. Только залив Мордвиново дает хорошую якорную стоянку.