— Возможно, они и убили его, — взволнованно заметил Филипп. — Ведь отец Эвдокии был мельником, хорошо знал реку.
— Они побоялись бы взять такой грех на душу! — возразила Мария.
Спустя некоторое время Мария заговорила с мужем о поездке в Грецию. Она сказала Филиппу, что ей хотелось бы побывать на могилах брата и родителей, да и ее детям хорошо бы увидеть родину матери.
— Помнишь, Филипп, как ты любил наши горы, наслаждался чистым воздухом!
— Да, это чудесная идея! И, кроме всего прочего, я наверняка найду новые материалы для иллюстрации моих теорий происхождения некоторых средневековых культов.
— Что ты имеешь в виду?
— Расскажите подробнее, Филипп, — присоединилась к разговору Габриэль.
— Хорошо. Дело вот в чем: в греческой мифологии ночным божествам были посвящены животные, ведущие более или менее ночной образ жизни. Например, считалось, что Гекату — богиню луны сопровождают волки, собаки, совы и филины. По ночам на перекрестках дорог ей приносили в жертву собак.
— Это я знаю, — заметила Габриэль.
Мария нервно сжала пальцы.
— Ну вот, — продолжал Филипп, — а в средние века, уже в мифологической системе христианства, волки, собаки, совы, кошки считались животными, в облике которых может предстать людям дьявол!
— Как легко ты говоришь обо всем этом! — грустно произнесла Мария.
— Это тема моей новой работы, — Филипп помолчал. — Впрочем, я давно хотел написать об этом…
Габриэль почувствовала, что всем им хочется теперь упомянуть собаку Гекату, которая так внезапно появилась в семье Л. и столь же неожиданно исчезла. Но какой-то страх, какое-то ощущение неловкости мешало им заговорить о собаке. Казалось, с этим животным было связано что-то странное, необъяснимое и пугающее в своей таинственности.
В тот же день семья Л., включая Габриэль, отправилась в церковь к пасхальной службе. Внутренность храма была красиво убрана. Горели свечи. Было много цветов. От пестроты, сильного аромата цветов и многолюдья у Габриэль слегка закружилась голова. Дети стояли рядом с матерью. Внезапно малышка подняла ручки, Мария взяла дочь на руки. Вышел священник, началась служба. Но при первых же звуках голоса священника девочка вскрикнула и потеряла сознание. Филипп и Мария поспешно понесли побледневшего ребенка к выходу. Габриэль и старший мальчик последовали за ними.
На улице девочка открыла глаза.
— Я не должна была вести ее в церковь! С того самого дня! Не должна была! — повторяла Мария.
Габриэль поняла, что она имеет в виду тот день, когда девочка пожаловалась на то, что не может носить крестик. Усадив семью в фиакр, Филипп бросился за врачом.
Когда семья возвратилась домой, Филипп и врач уже ждали.
Врач внимательно осмотрел ребенка.
— Но девочка совершенно здорова! Это случайный обморок, вызванный, конечно, теснотой, громкими звуками, сильными запахами. Я всегда считал, что таких маленьких детей не следует водить в церковь! Странная торжественность пугает их.
Филипп согласился с доктором.
Вскоре после обморока, случившегося с дочерью в церкви, Мария вновь, и еще более настойчиво, заговорила с мужем о поездке на ее родину.
— С нами поедет и Габриэль, ей необходимо развлечься, она отдает нашей семье всю свою жизнь. Мы все окрепнем, наберемся новых впечатлений. Ты закончишь свою работу.
— Ту самую, о демонических животных? Порою у меня совершенно пропадает желание работать над этим материалом. Но ты права. Возможно, поездка в Грецию наведет меня на новые мысли. — Он задумался, затем улыбнулся: — Как весело и интересно будет показать детям Акрополь, Коринф! Если бы мы могли поехать на Крит!
— А почему мы должны лишать наших детей такого удовольствия?
— Решено! Едем!
Как это часто бывает, серьезным препятствием оказалось отсутствие денег. Филиппу пришлось залезть в долги. Но какое-то внутреннее убеждение подсказывало ему, что его жена не сможет жить дальше, если не совершит эту поездку.
Они плыли морем. Дети прекрасно переносили путешествие. Особенно девочка. Она нисколько не боялась открытого водного пространства, тянулась к воде и, выбегая на палубу, радовалась, когда корабль чуть покачивало.
Однажды вечером Филипп и Мария были в каюте. Габриэль с детьми вышла на палубу, они подошли к борту. Чуть отойдя, Габриэль глаз не спускала с детей, любующихся волнами. Внезапно мальчик повернулся к ней: