Мишель поехал быстрее.
Хорошо! Ветерок свистит в ушах!
Неохота возвращаться домой!
Скорее бы уехать!
Они уедут, уедут! Нечего тревожиться!
Дорога была пустынной.
Еще быстрее!
Мишель пригнулся к рулю.
Ветер совсем вздыбил его волосы.
И вдруг… резкий толчок… Кажется, удар…
Он лежал рядом с велосипедом на земле…
— Анна, мне показалось, я видела, как из пристройки выбежала человеческая фигура и понеслась к лесу.
— По логике, этого быть не может! — безмятежно откликнулась Анна. — Но у нас теперь может случиться решительно все!
Втроем они сидели на веранде и пили кофе с булочками.
Погода была чудесная!
Им казалось, что впервые за много дней они освободились от мучительного предощущения грядущих несчастий.
— И, конечно, эта фигура была похожа на меня! — Марин засмеялась и надкусила булочку.
— Если честно, то как раз этого я не заметила! — призналась Катрин.
— Жалко! — Марин по-детски надула губы.
Теперь засмеялась Анна.
И вдруг они увидели Мишеля.
Юноша влетел на веранду.
— Все! Конец всем мучениям! Я нашел объяснение всему! А вы все думали, что это что-то сверхъестественное, ведь так? Ну? Анна, мама? Ведь так? Ну? Марин, я нашел объяснение! Но скорее! Бежим! Объяснение там, на краю лужайки, и оно нуждается в помощи!
Обе женщины и девочка побежали вслед за ним.
Тогда, очутившись на земле, рядом со своим велосипедом, Мишель почувствовал легкую боль от ушиба.
Падение немного оглушило его.
Но молодой человек тотчас пришел в себя.
Оказывается, он не просто упал вместе с велосипедом. Он сбил человека.
Неловко откинув тонкие руки, на земле лежала цыганская девочка. В длинном платье, пестром, темном и явно не очень чистом. Черные волосы растрепаны. Лицо бледное. Глаза крепко закрыты. Крови не было. Но, господи, что за невезение! Она, кажется, стукнулась затылком о придорожный камень! Сотрясение мозга? Треснул череп? Он взял запястье тонкой руки и пощупал пульс. Слабый. Что делать? Везти в деревню к врачу? Далеко! Проще привезти домой и затем съездить за врачом. Так он и сделает!
Мишель встал. Совсем не больно! Он почти не ушибся. Может, и синяка не будет — отлично!
Он посмотрел на девочку. Кого-то ему напоминают эти черты — продолговатое лицо, черные волосы. Должно быть, он встречал ее раньше в деревне. Впрочем, о цыганском таборе никто вроде не говорил. Бедная девчонка! Бродит одна! И никого у нее нет на свете! Странные люди, эти цыгане!
Она не открывала глаз, губы тоже были крепко сжаты. А вдруг прикусила язык? Надо скорее везти ее! Он уже нагнулся, чтобы взять девочку на руки… Сколько ей лет? Лет двенадцать-тринадцать, должно быть… И тут он заметил чуть поодаль темную холщовую сумку на холщовой лямке. Это, конечно, ее сумка! Отлетела в сторону, когда он сбил бедную девчонку! Что бы могло там быть? Какие-нибудь хлебные корки, милостыня? Или там она хранит свое имущество?
Он не выдержал, и заглянул в сумку. То, что он увидел, очень удивило его…
— Да! А мы-то, умные головы! А все так просто! Элементарно! Ну и ну!
Он осторожно поднял девочку, пристроил сумку и медленно, чтобы не растрясти цыганочку, так и не пришедшую в себя, поехал по направлению к дому.
Анна, Катрин и Марин подбежали к девочке, лежавшей на траве. К стволу дерева Мишель прислонил велосипед, на земле была брошена холщовая сумка — настоящая нищенская сума!
— Кто это, Мишель? — Анна наклонилась к девочке.
— Она без сознания! — Катрин тронула тонкую руку цыганочки.
— Мишель, она какая-то странная, мне страшно! — Марин ухватила брата за рукав.
— Ну, не будь глупышкой, Марин! Это всего-навсего цыганская девочка! Самая обыкновенная!
— Надо отнести ее в дом, — заметила Катрин.
— Лучше в пристройку. Кто знает, кто она, чем больна? Может быть, у нее вши, — сказала Анна. — А в пристройке ведь сейчас никто не живет!
— Именно в пристройку! — Мишель казался возбужденным. — Ведь это помещение ей знакомо!
— Что ты хочешь сказать? — Анна распрямилась.
— Я должен спешить, надо привезти врача! Но перед этим я вам кое-что покажу! — Мишель взял сумку и повернул.
Содержимое сумки высыпалось на землю.
— Любуйтесь! — Мишель сделал приглашающий жест.