- Ветрено сегодня, не так ли? – спросил Хью.
Мод обернулась.
- О… мистер Фонтклер. Я не заметила вас.
- Вы бы хотели, чтобы я ушёл?
- Нет, – она почувствовала робость и смятение. Собака бегала вокруг неё и радостно тёрлась о её ноги. У животных всё так просто.
Хью потрепал собаку по мягким ушам, одновременно пытаясь её успокоить.
- Я хотел поговорить с вами… – начал было он. Но сеттер бросился к Фонтклеру, пылко виляя хвостом. – Успокойся, Беллона! – он посмотрел на Мод, разрываясь между смехом и досадой. – Почему бы нам не прогуляться? Её что-нибудь отвлечёт.
Они зашагали вместе, но Беллона продолжала прыгать вокруг них.
- На самом деле, я тоже хотела поговорить с вами, – произнесла Мод, глядя в землю.
- Хотели? О чём?
- Мне кажется, ваша мать не знает, что мы больше не обручены. На днях она показывала мне дом так, будто когда-то он станет моим. Я не знала, как сказать ей. Вы не сообщили, что я освободила вас от ваших обязательств?
- Я говорил и матери, и отцу, что был непростительно груб с вами, и вы очень правильно поступили, разорвав помолвку. Но ещё я говорил, что хочу вас переубедить.
Мод замерла.
- Пе… переубедить?
- Да. Я не знаю, сможете ли вы простить меня за то, что я тогда наговорил. И не знаю, захотите ли вы стать частью семьи, в которой есть убийца и предатель.
- Мой отец пытался шантажировать вас и вашу семью. Это почти так же плохо.
- Мод, можем мы забыть обо всём и начать сначала? Сейчас не нужно говорить, что вы согласны выйти замуж – будет достаточно сказать, что хоть немного любите меня.
- Я думаю, я могу это сказать, – её губы сложились в улыбке.
- О, Мод! – он схватил её руки и поцеловал, сначала одну, потов вторую. – Я хотел сказать о своих чувствах уже давно – но мне казалось, что вы влюблены в Кестреля.
- Бедный мистер Кестрель. Обычно я говорила с ним о вас.
- Мод, вы говорили… Может ли это быть… О, любовь моя! – он снова поцеловал её руки.
Беллона, что с беспокойством наблюдала за парой, прыгнула между ними и попыталась запрыгнуть на Хью.
- О, чёрт побери! – он поднял палку и швырнул её так далеко, как мог. Беллона рванулась за ней. Хью приложил два пальца к подбородку Мод, поднял её лицо и поцеловал в губы.
Беллона вернулась и бросила добычу прямо на ноги хозяина, но Хью не обратил бы внимания, даже если бы это был горящий факел.
- Мод, могу я сказать родителям, что мы с тобой вновь обручены?
- Если ты этого хочешь, – прошептала она.
Позже, когда они рука об руку возвращались в дом, он сказал.
- Я думал, когда ты не захотела, чтобы я поехал в Лондон с тобой…
- Я хотела, очень хотела. Но боялась, что отец поймёт, что я попытаюсь украсть письма, а если ты поедешь со мной, он может подумать, что ты тоже в этом замешан и навредить тебе.
- Я об этом не беспокоился.
- Я беспокоилась.
Хью вновь остановился и взял её руки в свои. Беллона дёрнула хвостом в знак отвращения и убежала.
Намного позже Хью спросил:
- Ты будешь сильно по нему скучать? Твоему отцу, я имею в виду.
- Иногда. Я была бы несчастна, если бы действительно верила, что больше никогда его увижу. Но я знаю, кто когда-нибудь он меня простит. Больше у него никого нет.
Хью улыбнулся и взял её под руку.
- Быть может, когда у него появится внук.
После того как дознание закончилось, Джулиана уже ничто не держало в Олдертоне. Он хотел сохранить дружбу с МакГрегором, но теперь ему стоило уехать подальше от Беллегарда.
Он слышал (от Брокера, который как-то ухитрялся видеться с Молли Дейл), что Мод и Хью воссоединились, но о том, чтобы он стал шафером на их свадьбе уже не было и речи. Его последняя связь с Беллегардом оборвалась, когда сэр Роберт прислал вознаграждение за раскрытое убийство. Для Джулиана эти сто фунтов больше походили на тридцать сребреников. Он анонимно выслал половину Луизе Хоуленд, а вторую половину отдал на нужды приходских бедняков.
В свой последний вечер в Олдертоне Кестрель вышел прогуляться. Было почти девять часов, но дни стояли длинные, и солнце садилось поздно. Небо было фиолетовым и полупрозрачным, как перламутр. Восходила луна, появлялись самые яркие звёзды. Сперва Джулиан бродил бесцельно, но вскоре зашагал более уверенно, пытаясь убедить себя, что не знает, куда направляется.
Никто не помешал ему войти в беллегардский парк. Конечно, здесь должны быть егеря, но если бы столь большие имения можно было успешно охранять, никто бы не промышлял браконьерством. Он прошёл в дальний конец сада, где цветущие деревья росли в беспорядке, а правильные дорожки сменялись извилистыми тропинками. Пройдя через калитку, он увидел розовую беседку, что чуть выделялась на фоне неба.