Я широко раскрыла глаза: даже не представляю, чем может заниматься девушка моего положения и статуса, кроме преподавания.
— Прошу прощения, Ваше сиятельство, — я заикалась от возмущения. — Но я поверить не могу, что вы решили, будто мне могут быть интересны предложения от молодых… или не очень молодых мужчин.
— О, что вы, Оливия. — Начальница опять села за свой стол и с усмешкой взглянула на меня. — Я бы даже не посмела предложить вам что-либо непристойное. Нет, все в высшей степени прилично, и я уверена, что вам предложат место секретаря у какой-нибудь стареющей дамы.
— То есть точно вы не знаете? — я почувствовала, как ледяная змея отпускает мой позвоночник. Наконец-то я смогла хоть немного расслабиться.
— Нет, но могу предположить. Человек, с которым мы разговаривали, пользуется моим полным доверием и обманывать вас не станет. На этот счет можете даже не волноваться.
Я молчала, раздумывая над ответом. С одной стороны, отказываться от предложения я права не имела — сразу меня на работу никто не возьмет, сначала поговорят, а там уже можно будет узнать подробности вакансии, а с другой стороны, в душе саднило, и мучило какое-то странное предчувствие. Хотя с чему бы ему вообще появляться?
— Только потому, что вы рекомендуете этого человека, я согласна с ним поговорить, — наконец решилась я.
— Рада слышать. — По лицу Начальницы было заметно, что другого ответа она от меня и не ждала, а я даже не знала, хороший ли это знак. Предчувствие сильнее сжало сердце, которое и так слишком быстро стучало о грудную клетку. В окружающей нас тишине мне казалось, что этот стук слышен даже Начальнице. — Вы сможете встретиться с моим знакомым в малом императорском дворце… Когда отправитесь на смотрины.
Ну и какое же нужно еще подтверждение тому, что мой ответ предугадали заранее?
— Вы представите нас?
— Разумеется. Я же отлично понимаю, насколько важна в вашей ситуации репутация.
У меня чесался язык сказать, что репутация важна в любой ситуации, а не только в моей — ситуации недоучки из обнищавшего аристократического рода, но следовало свой характер сдерживать, как я делала это уже долгие годы.
— Благодарю вас. — В конце концов, чего ерничать? Деваться мне действительно некуда, а Начальница пообещала, что непристойных вещей не предложат. К тому же в малом императорском дворце множество людей, так что бояться нечего.
— Вы свободны, Оливия. Можете идти.
Я встала со своего места, коротко поклонилась и с ровной спиной вышла из кабинета. Только там я смогла вдохнуть полной грудью воздух без единой примеси запаха вишни и немного успокоиться. В конце концов теперь я смогу рассказать подругам откуда берется в кабинете дым.
Глава 2
— Оливия, ты посмотри, как здесь красиво! — Роза висела на моем плече и постоянно вертелась, желая все рассмотреть. Все бы ничего, но своими неловкими движениями она постоянно дергала меня, и все на, что я была способна, так это беспомощно шипеть от боли.
Как я и думала, выехали мы ночью, а потому выспаться совершенно не удалось. Есть у меня проблема, которая ранее не доставляла серьезных неудобств, но сегодня показалась во всей красе — я совершенно не умею спать в карете. Не приспособлена видеть сны, когда от каждого движения колеса на жестком сиденье подлетает тело. Все шесть ночных часов, которые Роза, сидящая напротив меня в карете, спала, я бодрствовала, и теперь результат — оглушительная головная боль, от которой не было никакого спасения. Если прибавить к этому еще и непрекращающееся волнение из-за предстоящей встречи со знакомым Начальницы, так становится понятно, что мое настроение ухудшалось в геометрической прогрессии.
— Оливия, ну что же ты не смотришь? — безостановочно дергала меня за руку Роза, а я напоминала себе о том, что за убийство подруги придется всю жизнь провести в темнице. А если учесть, что убийство в императорском дворце приравнивается к покушению на императора, моя жизнь обещает быть очень короткой. Зато голова не будет болеть.
— Я смотрю, — прошипела я сквозь зубы. — Прекрати вести себя как ребенок.
Нас выстроили парами, и мы вошли под высокие своды величественного и прекрасного императорского дворца, как и подобает истинным леди — с высоко поднятыми головами, с прямыми спинами и плавными выверенными движениями, но вот вывели нас в галерею и все, куда делись вышколенные воспитанницы? Большая часть из нас, даже самые достойные, безостановочно вертелись и едва удерживались от того, чтобы тыкать пальцем в живописные полотна или идеальные скульптуры. Стыдно сказать, но одна из девушек даже показывала на одного из стражников.