Мэгги пришлось подождать, пока сердце успокоится. Потом она сломала печать, вынула письмо и очень осторожно развернула его. Сделала глубокий вдох и молча прочла.
На ее глазах выступили слезы. Она не вытирала их. Они капали на руку; чернила расплывались по бумаге. Потом Мэгги приняла решение. Она знала, как ей следует поступить. Еще вчера она не смогла бы это сделать, даже если бы к ее голове приставили ружье. Казалось невероятным, что одно-единственное письмо может так сильно повлиять на события.
Мэгги сунула руку под подушку и нашла пакетик с пилюлями мадам Рестель. Медленно встала с постели и босиком вышла из комнаты.
Три лица вопросительно повернулись к ней, когда Мэгги вышла к завтраку. Джей Мак отложил поездку в контору, чтобы выслушать новость. Она неуверенно улыбнулась им и увидела, что они тотчас же все поняли.
— Это еще не конец света, — весело произнесла Мэгги, возможно, даже слишком весело. — Я могу еще раз подать заявление весной на осенний семестр.
— Но ты так хорошо сдала экзамены, — сказала Скайлер. — Ведь ты была первой ученицей.
— Для них не только это имеет значение. Я была не слишком общительной ученицей. Не вступала ни в какие клубы, не была лидером. — Она пожала плечами. — любом случае у них только двадцать одно вакантное место, а в письме говорится, что подано более ста заявлений.
Джей Мак покачал головой со снисходительным недоверием.
— Сто женщин, желающих стать врачами? Это противоречит здравому смыслу.
— Джей Мак, — сурово произнесла Мойра. — Сейчас не время и не место для подобных рассуждений. — Она встала из-за стола и налила всем апельсинового сока.
Джон Маккензи Уорт был должным образом пристыжен.
— Прости, Мэгги. Не важно, что я об этом думаю. Я знаю, что тебе этого очень хотелось.
— Все в порядке, папа. — Все сидящие за столом, кроме самой Мэгги, отметили, что она назвала Джея Мака папой. Это было самым наглядным свидетельством того, насколько она расстроена. — Я знала, так должно было случиться. Я не слишком надеялась. Возможно, именно это вы и замечали за мной все эти месяцы. Наверное, я все время ожидала отказа.
Скай наклонилась вперед, расставив локти на столе, выражение ее лица было серьезным и грустным.
— Мне так жаль, Мэг. Я хотела бы… — Голос ее замер, она замигала, сдерживая слезы. Она остро ощущала боль и разочарование сестры, как свои собственные.
— Все в порядке, — мягко произнесла Мэгги, становясь утешительницей. — Я больше подготовлена к случившемуся, чем вы. И все это время обдумывала, что еще могу предпринять.
Джей Мак кивнул:
— Правильно. Бессмысленно размахивать белым флагом. Ты могла бы…
Мойра перебила мужа, пока он не успел перечислить все то, что, по его мнению, могла бы сделать Мэгги. Она многозначительно посмотрела на Джея Мака:
— Мне бы хотелось узнать дальнейшие планы Мэгги.
Мэгги бросила взгляд на отца. Он слегка рассердился на Мойру за то, что она его прервала, но не стал ей перечить. Мэгги взяла джем и стала намазывать его на ломтик хлеба.
— Я думаю, мне надо иметь опыт практической работы, — сказала она. — Не знаю, пришло бы мне его в голову, если бы Ренни в одном из недавних писем не упомянула об этом, но получилось именно так.
Джей Мак перестал есть. Вилка, держащая кусок бекона, замерла в воздухе посредине между тарелкой и ртом. Ему было интересно узнать, что могла предложить Ренни, и одновременно это весьма встревожило его. Когда дочери начинали делиться друг с другом идеями, они превращались в силу, с которой приходилось считаться.
— Полагаю, ее рекомендации не имеют ничего общего с Коннором Холидеем и твоим замужеством.
Мэгги положила нож и посмотрела отцу прямо в глаза:
— Папа, всем известно, что это была твоя идея, и чем меньше мы будем о ней говорить, тем лучше.
Мойра прикрыла рот салфеткой, чтобы скрыть улыбку, когда у Джея Мака хрустнула поджаристая корочка бекона. Скай ухмыльнулась столь явному неповиновению Мэгги.
— Мне бы хотелось поучиться у Дансера Таббса, — продолжила Мэгги.
При этих словах брови Джея Мака резко взметнулись вверх. Мойра медленно опустила салфетку. На ее лице уже не было улыбки, которую следовало спрятать. На лице Скай отразилось смятение. Все трое воскликнули в один голос, с почти одинаковым недоверием:
— Дансер Таббс?
Мэгги продолжала, словно не замечая изумления домашних:
— Я, конечно, не знаю, захочет ли мистер Таббс иметь со мной дело, но, учитывая его хорошее отношение к тебе, Джей Мак, я подумала, что это поможет и мне.
— Но Дансер Таббс живет в Колорадо, — сказала Мойра.
— Да, я знаю. Но там живут Ренни и Майкл. А это лучше, чем если бы там у меня совсем не было никого из родных.
— Я думала, Дансер Таббс живет один в самой глуши Колорадо, — заметила Скай.
— Так и есть, — ответила Мэгги. — Но это меня не тревожит. Ренни всегда будет знать, как меня найти.
— Условия жизни должны быть очень примитивны ми, — сказала Мойра.
— Я смогу приспособиться, — ответила Мэгги. — Во всяком случае, вы должны подумать и о том, как многому я у него научусь. Джей Мак всегда говорил, что мистер Таббс очень сведущ в исцелении. Он спас жизнь Джею Маку после крушения поезда в Джагтлер-Джампе; вылечил сломанные ноги и сделал его снова здоровым. Ренни о нем очень высокого мнения. Он вылечил плечо Джаррету, которое не мог вылечить никто из врачей. Ренни говорит, что Джаррет полностью владеет теперь рукой и плечом, и считает это заслугой мистера Таббса.
— Не думаю, что это безопасно, — сказала Мойра.
— Но почему? — спросила Мэгги. — Никто не побеспокоит мистера Таббса. Он держится обособленно. Уверена, что буду в полной безопасности.
Все еще не веря услышанному, Скай медленно покачала головой.
— Ты уверена, что правильно поняла написанное в письме Ренни? — спросила она. — Она всерьез предложила тебе так поступить?
— Я не хочу утверждать, что это в точности ее идея. Она написала нечто такое, отчего эта мысль пришла мне в голову.
— Ну, — твердо произнес Джей Мак, — можешь ее выбросить из головы. Ты никуда не поедешь.
В комнате воцарилось молчание. Скай уставилась в свою тарелку. Мойра рассматривала лежащую на коле-нях салфетку. Мэгги почувствовала, как кровь приливает к горящим щекам, и пристально посмотрела на отца. Джей Мак вновь приступил к еде, решив для себя эту проблему.
— Извините, — тихо произнесла Мэгги. Она стремительно поднялась, уронив салфетку на стул, и вышла из комнаты, чтобы никто не заметил ее слез.
— Куда это ты собрался? — спросила Берил, проскользнув в комнату Коннора.
— Не твое дело, — ответил он, надевая пиджак. Берил закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.
— Чего надо было вчера этой девчонке Дэннехи?
— Удивлен, что ты так долго удерживалась от этого вопроса, — ответил Коннор.
Берил прищурилась и сжала губы. Ему было прекрасно известно, почему ей не удалось сразу же задать этот вопрос. Коннор ухитрился находиться вне пределов ее досягаемости.
— Так как? — спросила она. — Чего она хотела?
— Не твое дело. — Он направился к двери, но вынужден был остановиться, так как Берил не отступила в сторону. — Уйди с дороги, Берил.
Она не шевельнулась:
— Ты идешь к ней?
— Это совсем не твоя забота. Ты — жена моего отца, а не моя. — Он немного подождал. — Подвинься, Берил.
Она покачала головой:
— Почему ты все время притворяешься, что не хочешь меня, Коннор?
Ему удалось сдержаться.
— Это не притворство.
— Раштон знает, что ты все еще хочешь меня.
— Это тебе хочется, чтобы он в это верил. Правды в этом нет.
Берил смело протянула руку и положила ладонь на чресла Коннора.
— Ах нет? — спросила она. Под ее опытной рукой он среагировал, и она почувствовала это. — Кажется, ты лжешь.
Под крепко сжатыми челюстями Коннора задрожал мускул. Он взял Берил за запястье и нарочито неторопливо убрал ее руку прочь: