— Не понимаю, о чем ты говоришь. Мэгги не позволила ему увильнуть:
— Нет, понимаешь. Коннор рывком сел.
— Тогда ты сама не совсем хорошо понимаешь, о чем говоришь. До тех пор, пока я не согласился жениться на тебе, я никогда не делал ничего так, как хотел того Раштон.
Улыбка Мэгги была чуточку печальной, глаза смотрели понимающе.
— И тебе не кажется, что это и есть влияние? — тихо спросила она.
Коннор уставился на нее. Бледно-желтые отсветы пламени гладили ее лицо с одной стороны.
— На самом деле я думаю, что в следующий раз сохраню свой пенни.
Она кивнула.
Непонятно чем разгневанный Коннор встал и зашагал прочь. Когда он вернулся, Мэгги спала.
На следующее утро он все еще злился. Не сказал Мэгги и десяти слов, пока они готовились к отъезду. Его еще больше злило то, что она, казалось, не заметила этого, а если и заметила, то ей было все равно. Они молча ехали почти все утро. Только когда остановились, чтобы дать отдохнуть лошадям, Мэгги нарушила молчание. И сделала это, чтобы заговорить о разводе.
— Зачем тебе это сейчас? — резко спросил он, поглаживая лошадь. — Я виделся с адвокатом почти неделю назад.
— Но ты так и не сообщил мне, что он ответил.
— Сказал, что это займет некоторое время.
— Сколько времени?
Коннор пожал плечами.
Мэгги подняла брови:
— Ты не спросил?
— Столько времени, сколько потребуется, — грубо ответил он. — Какое это имеет значение? Ты же будешь у Дансера. А я — на «Дабл Эйч». — Но он видел, что Мэгги не удовлетворена. Она поправляла узду на одной из лошадей, но ее глаза смотрели тревожно, а уголки рта были опущены. Он вздохнул. — Послушай, Мэгги, нужно составить документы, и потребуются наши подписи.
— Документы? Но как мы их получим?
Коннор нахмурился. Волнение Мэгги было подлинным. Она теребила свое обручальное кольцо так, словно хотела сдернуть его с пальца.
— Их перешлют в Квинз-Пойнт, Кто-нибудь с ранчо заберет их, когда поедет за продуктами.
— Когда это произойдет?
— Поскольку я везу с собой припасы, то нам, вероятно, не потребуется ехать за ними до конца лета.
— До конца лета?
— Точно. — Он залез в фургон. — А после того, как они будут подписаны, их надо вернуть в Денвер для представления судье. Это займет несколько месяцев. Потом надо будет еще ждать положенные шесть месяцев.
Мэгги подтянулась и тяжело опустилась рядом с Коннором.
— Но это значит, что мы все еще будем женаты в это время в будущем году.
— Вероятно.
— Но…
Коннор резко повернул голову.
— Если ты не планируешь выйти замуж на Дансера Таббса, я не понимаю, в чем проблема.
— Я не планирую ни за кого выходить замуж, — огрызнулась она. — В этом-то все дело. Я не хочу быть замужем!
— Значит, нас двое! — Его решительный тон опустил завесу молчания. Прошла долгая неловкая минута, потом Коннор дернул за поводья и упряжка тронулась с места. — Прошу прощения, — тихо произнес он. Мэгги покачала головой.
— Нет, — ответила она, — это я прошу прощения.
— Ты боишься. Она прикусила губу.
— Ужасно.
Всего несколько часов оставалось до встречи с Дансером Таббсом, и хотя она не верила, что он ее не примет, но наверняка не знала. Мысль о том, что ей, возможно, придется поехать с Коннором на ранчо, и осознание того, что она вынуждена будет выдерживать месяцами его дурное настроение и его молчание, в десятки раз усиливали ее тревогу. Она неуверенно рассмеялась:
— Ты будешь рад от меня избавиться.
— Ты изо всех сил стараешься заставить меня радоваться.
Мэгги взглянула на него и чопорно произнесла:
— Не понимаю, о чем ты. Он ухмыльнулся:
— Нет, понимаешь.
Она нехотя улыбнулась, полагая, что он прав. Их отношения начали становиться приятными, когда они вместе делали повседневные дела и были все время вместе, но для Мэгги такие отношения сами по себе являлись поводом для беспокойства.
— Как ты оказался в ту ночь в борделе? — спросила она. И поймала его удивленный взгляд. — Об этом я тоже тебя так и не спросила. То есть ты знаешь, как я там оказалась. Мне кажется только справедливым, чтобы и я знала, что привело тебя к миссис Холл.
Коннор расхохотался и непроизвольно дернул за поводья, отчего лошади ускорили шаг.
— Какое тебе нужно объяснение, кроме самого очевидного? Мне нужна была женщина.
Щеки Мэгги порозовели.
— Ты бывал там раньше? — спросила она. — Поэтому и выбрал заведение миссис Холл?
— Да, бывал, — ответил он.
— Там у тебя кто-то был?
— Нет. — Он помолчал, потом нетерпеливо сказал: — Если тебе так уж надо это знать, то я пошел туда, потому что в то утро Берил пробралась ко мне в постель, пока я еще не совсем проснулся. Я ее вытолкал вон, но в тот вечер, после того, как я выиграл, у меня на уме все еще были шлюхи. И решил как-то с этим покончить.
— О! — тихо сказала она. Он пожал плечами:
— Ты сама спросила.
— Я знаю.
Киинор смотрел прямо перед собой, глаза его были прикованы к дороге.
— Ты была такой молчаливой, — сказал он, — Это мне в тебе и понравилось. Я сказал миссис Холл, что не хочу трещотку, и она послала меня к тебе. Конечно, это была ошибка, но в тот момент мне так не казалось. Ты была как раз такой, как я хотел.
— Я могла быть кем угодно. — Она помолчала. — Любым телом.
Коннор не ответил. Она была права. В то время ему было все равно, он ничего не желал знать. Это было одним из условий.
— Я, видимо, сделал тебе больно, — тихо произнес он. Она нахмурилась:
— Что ты имеешь в виду? Что я была девственницей? Он и сам не знал, почему заговорил об этом. Она не помнила и, возможно, не должна была помнить.
— Отчасти поэтому, — ответил он. И пожалел, что заговорил, что снова разбередил в себе сомнения. Но он помнил, как она двигалась под ним, толкала в плечи, двигала ногами, и как ему ни хотелось верить, что делала она все это в порыве страсти, по временам он не вполне был в этом уверен. — Возможно, в первый раз ты не проявляла такой готовности, как мне хотелось верить.
Темно-зеленые глаза Мэгги затуманились, меж бровей появилась вертикальная морщинка. На мгновение ей показалось, что ее сердце замерло, затем забилось с такой силой, что она едва смогла перевести дыхание.
— О чем ты пытаешься мне сказать? — спросила она. — Что ты меня изнасиловал?
Коннор по-прежнему смотрел вперед. Он почувствовал пальцы Мэгги на своем запястье, чуть пониже манжеты, требующие, чтобы он посмотрел на нее.
— Не знаю, что между нами произошло. Опий… виски… ты не знала, что делаешь.
— В первый раз? — спросила она.
— В первый раз, — ответил он. — Во второй… я не знаю.
— Почему ты мне об этом говоришь?
Коннор посмотрел вперед, указывая на что-то впереди.
— Видишь хребет той горы? — спросил он. — Когда мы через него перевалим, то будем уже на земле Таббса. Тот развод, к которому ты так стремишься, вот-вот состоится. Возможно, он не будет законным, но зато реальным. Мы больше не сможем видеться, и я хотел, чтобы ты знала на тот случай, если что-то вспомнишь. Несправедливо оставлять тебя с мыслью, что только ты виновата в происшедшем.
На это Мэгги ничего не ответила. Она подняла голову и неотрывно смотрела на горный хребет.
Дансер Таббс следил за парой приближавшихся фургонов. В свою подзорную трубу он узнал в мужчине внука Старого Сэма Харта, владельца соседнего ранчо «Дабл Эйч».
— Ха, — тихо хмыкнул он себе под нос. Поврежденные голосовые связки делали его голос хриплым, гортанным. — Чертов глупец не имеет никакого права вторгаться на чужую территорию, даже если он внук Старого Сэма.
Потом он направил трубу на женщину. Хорошенькая штучка, подумал он, и в чем-то неуловимом знакома ему. Дансер поплевал на стекло и протер линзы рукавом куртки. Снова посмотрел, на этот раз оценивающе разглядывая женщину, обеспокоенный странным ощущением узнавания.