- Эти цветы лучше, - сказала она, меняя вазу. - Мне они очень нравятся, а вам?
Мы выразили свое восхищение и поблагодарили ее за то, что она приберегла цветы для нас. Затем Поль сказал:
- Алан и я - мы хотели бы вас как-нибудь пригласить в кино. Вы пойдете с нами?
С минуту она не могла проронить ни слова. А вдруг это шутка? Ей, вероятно, еще никогда не приходилось слышать, чтобы два молодых человека приглашали в кино одну девушку, и она не поверила своим ушам.
- Что? - воскликнула она.
- Мы хотим пригласить вас в кино, - повторил Поль.
Она занялась скатертью, обдумывая ответ.
- Вы оба? Почему?
- Потому что вы нам нравитесь, - произнес я. Она слегка покраснела.
- Хорошо, - сказала она. - Я пойду с удовольствием.
Через несколько дней мы сидели вечером в кино - она между нами. К моему удивлению, она не испытывала ни неловкости, ни робости и разговаривала с нами непринужденно и весело. Но когда мы оба положили ей на колени по коробке конфет, она потеряла дар речи.
Ее волнение словно освободило меня от чувства неполноценности, и я впервые почувствовал себя равным Полю.
Мы отвезли ее домой в такси, проводили до калитки, и на прощание я поцеловал ее в щеку.
- Собственно, сделать это надо было мне, - сказал Поль на обратном пути. - Правильнее было бы. Но я как-то не сообразил. А пока я раскачался ты уже влепил ей поцелуй. Ну, а поцеловать ее после тебя я не хотел - могло показаться, что я с тебя обезьянничаю, ей это было бы неприятно. Поэтому я решил, что не надо. Мне кажется, что так оно лучше. Ты это сделал не просто из вежливости - это было от чистого сердца, и она так и поняла. Во всяком случае, вечер мы провели чертовски хорошо - ничего не скажешь.
"Чертовски хорошо" он проводил каждый вечер. И сейчас, когда мы, сидя на верхней площадке трамвая, неслись против ветра в центр города, он радостно предвкушал еще один такой вечер. Слова, сказанные на прощанье человеком на костылях, вызвали у Поля желание танцевать, дурачиться, веселиться. Ему хотелось поскорее отделаться от неприятного чувства, что он произвел на кого-то не слишком благоприятное впечатление, впечатление человека, с которым скучно.
- Сегодня я гуляю, - сказал он, взмахивая рукой словно крылом. - Мы пойдем не в кафе, а в "Пале" на Сент Кильда. Настроение у меня отличное; давай потанцуем.
Обсуждая предстоящие развлечения, требовавшие от человека сил и здоровья, Поль всегда говорил во множественном числе, - как будто я мог участвовать в них не только духом, но и телом.
"Пале" - был большой танцевальный зал, где каждый вечер собиралась любящая потанцевать молодежь и где молодая женщина могла появиться одна, не рискуя уронить свою репутацию. Это было настоящее охотничье угодье для молодых людей, ищущих знакомства с девушками, и для девушек, видящих в танцах самый краткий и приятный путь к осуществлению своих романтических мечтаний.
У нас с - Полем было свое излюбленное местечко - возле перил, огораживавших большую танцевальную площадку. Находилось это местечко в самом конце площадки, и танцоры, прежде чем пуститься в новый круг, приближались здесь к самым перилам.
Несколько минут мы стояли и рассматривали танцующих. Многих из них я знал по виду. Поль же с большинством постоянных посетительниц уже не раз танцевал. Мне очень нравилось зрелище танцующих людей, а музыка веселила и подбадривала меня. Под ее звуки так легко было вообразить себя танцующим с девушкой, восхитительно легкой и грациозной или же наделенной привлекательными чертами характера.
Но больше всего меня интересовали лица танцующих и то, что я мог на них прочитать. Нередко, стоя на этом месте, я записывал доносившиеся до меня обрывки фраз, а вернувшись домой, внимательно читал их, снова и снова переживая радостное волнение, охватывавшее меня, когда я слышал какое-нибудь случайное восклицание.
- Ну, ладно, сначала танцую я, - сказал Поль. - Приглашу-ка я, пожалуй, вон ту девчонку, в голубом. Видишь? К ней сейчас подходит ее подруга. Вон там.
Наконец я увидел девушку, о которой говорил Поль.
- А она умеет танцевать? - спросил я. - Что-то я ее не заметил в прошлый раз.
- Умеет. И любит. Во время танца никогда не пялит глаза на других парней.
Со своего места мне было видно, как он уверенной походкой шел к ней через весь зал, как она, заметив его приближение, отвернулась, прикидываясь, будто ничего не видит, а затем удивленно вскинула глаза, когда он обратился к ней, как она кивнула, выражая согласие, и поднялась с места заученным движением, почерпнутым, возможно, из какой-нибудь журнальной статьи на тему "как стать звездой экрана".
Все эти правила поведения соблюдались девушками с одной целью: скрыть свое истинное состояние. Играющая на губах улыбка должна была маскировать неуверенность, тревогу девичьей души, отравленной желаниями, - желаниями, которые разделяли все они, как одна, и которые зародились под влиянием популярных песенок, фильмов, любовных романов, журнальных статей и рекламы косметики.
Когда танец кончился и Поль, проводив девушку на место, отошел, она посмотрела ему вслед, и я понял, что он ей понравился и что она надеется еще потанцевать с ним.
- Ну? - спросил он. - Как я выглядел?
- Славно.
- А ты уже наметил себе девушку? Давай покажи.
- Вон она сидит слева, разговаривает с парнем, который стоит перед ней. Сейчас он подвинется, вот смотри. У нее светлые волосы и милое лицо...
- Милое! - воскликнул Поль. - Воображаю!
- А мне нравится.
- Ладно уж. Так которая она? Ага, вижу. Но чего ради ты выбрал именно ее? - спросил он уже другим тоном. - Ты готов танцевать с девушками, на которых мне и глядеть не хочется.
- Мне она нравится, - повторил я. - Только не говори ей пошлостей, вроде "как хорошо играет сегодня оркестр" или еще что-нибудь в этом роде. Постарайся узнать, что она читает. Любит ли она гулять в зарослях - вот что мне интересно.
- Она еще вообразит, что я хочу позвать ее погулять в заросли, пожаловался Поль. - О таких вещах не говорят во время танцев.
- Почему же не говорят? Ну иди! Ведь уже заиграли. Позови ее, пока не перехватил другой.
- Вот этого уж нечего опасаться, - проворчал Поль.