— Это не больно, — успокоила Многобукова волчица прежде, чем тот успел испугаться.
Тем же прибором, похожим на рогатку, доктор слегка коснулась руки Многобукова. Он почувствовал очень лёгкий укол, не страшнее комариного укуса. Через секунду на экране прибора высветилась последовательность ДНК. Профессор Дамакнас жадно впился в неё глазами.
— Да! Да! Всё сходится! — радостно заревел дракон. — Те же фрагменты, что и в Чёрных Водах! Господа! Перед нами — первоисточник жизни в нашем мире!
— Ага, скажите ещё, что он наш Творец, — съехидничал Коликтак.
— Не люблю эти ваши человеческие религиозные метафоры, но можно сказать и так. Если моя теория верна, Чёрные Воды — его рук дело! Нам нужно вернуться на Омалди! Необходимо всё проверить! Капитан, разрешите!
— Наша родная планета, — на всякий случай уточнила Гвагер.
Взгляды экипажа плавно переместились с Многобукова на капитана Чассиша. Тот снова погрузился в раздумья. Виолри не выдержал:
— Да как ты достал, тормоз! Мало крови пил? Эльф меня попутал с таким тугодумом в симбиоз вступать!
— Между прочим, эльфы — очень милые зверюшки, — забубнил Урвыр. — Гуарап, это он не про тебя, не обижайся.
Эльф завилял тонким хвостиком и прильнул к ногам орка.
— Галактика Марпага никуда не денется, — произнёс, наконец, капитан. — Возвращаемся домой. Раз дело касается всего нашего мира, мы должны узнать правду. И да, Урвыр, мы обязательно в дороге накормим… как Вас зовут? — внезапно обратился Чассиш к Многобукову.
— Иван Степанович, — прошептал человек.
— Ивана Степановича. Только пусть это сделает наш робот-кулинар. Как механик ты, Урвыр, хорош, но как повар… извини, это не твоё.
— Ещё бы! — загоготал Коликтак. — Синте-кровь с томатным соком перепутать — это высший пилотаж! Не говоря уже о том пироге, когда ты нам корабль чуть не спалил весь…
Урвыр пробормотал что-то обидное, но даже это сделал как-то беззлобно.
— Беру управление и связь, — объявил капитан и занял своё кресло. — Курс на Омалди.
— Отдаю управление и связь, — отозвался Коликтак.
«Сариюкасти», повинуясь командам капитана Чассиша, развернулся и направился к ближайшему межпространственному порталу, который вёл прямо к планете, названной в честь возлюбленной Марпага. Через несколько часов, в течение которых Многобукова заботливо накормили (стейком из синтезированного единорожьего мяса, старохбазанагским цветочным салатом и снежками из яиц грифона), напоили (безалкогольным папоротниковым вином) и спать уложили (под нескончаемое воркование сердобольного орка-механика), корабль достиг Омалди. Планета была очень похожа на Землю, только с другими по форме континентами и не голубыми, а бирюзовыми океанами. Да, так Многобуков и писал: «бирюзовые волны омывали берега»…
Звездолёт вошёл в атмосферу планеты и направился к крупнейшему континенту — собственно Хбазанаге. Как и писал автор «Хроник», «на севере возвышались величественные горы, которые полукольцом окружали вечно цветущую Долину Начал. В ней, как гласили древние легенды, и зародилась сама жизнь».
Громадная летающая тарелка, которую представлял собой «Сариюкасти», легко приземлилась ровно посередине Долины. Цветущие луга и молочно-белый песок окружали кристально чистое озеро.
— Чёрные Воды, — прокомментировал профессор Дамакнас.
— Почему они Чёрные? — смутился Многобуков.
— На заре появления жизни в этом озере образовалось огромное количество органических веществ. До сих пор мы находим чёрные отложения на дне озера, которых должны быть остатками тех веществ. Датировки совпадают идеально. У меня к Вам вопрос, Иван Степанович, — неожиданно переключил внимание профессор. — Как Вы создавали этот мир?
Неожиданно высокопарный вопрос ввёл Многобукова в ступор.
— Ну… это… — замялся творец.
— Вы говорили, что написали роман, — подсказал капитан Чассиш.
— Это… да вот, на старом ноуте и писал… 20 лет ему уже, а всё работает… я ему, конечно, железо менял, но…
В руках Многобукова мгновенно оказался его старый ноутбук, который заботливо поднесла доктор Гвагер.
«Мои документы»… «Новая папка (2)»… «Хроники. doc».
Как только файл открылся, молочно-белый песок вокруг озера внезапно засверкал, как свежий снег в солнечный день. Вода же вдруг загустела и почернела.
— Моя теория верна! — загрохотал профессор Дамакнас и потёр руки. — Осталось проверить одно маленькое частное следствие. Иван Степанович, напишите что-нибудь!
Многобуков снова затормозил.