– Притормозите здесь, наверное, – задумчиво протянула Милославская, пристально присматриваясь к улице через окно машины.
– Так наверное или притормозить? – добродушно шутя, ответил пожилой, но молодцеватый водитель такси.
– Да-да, остановите, – подтвердила Яна, – убедившись, что прибыла на нужное место.
– Вам куда нужно-то? – поворачивая к обочине, спросил таксист.
– Мне в сто пятую школу.
– Небось сорванец ваш натворил чего, вызывают теперь, нотацию о тактике воспитания прочитать хотят? – хитро прищурясь, продолжал мужчина.
– Д-да… – упоминание о мальчишке-сорванце задело Милославскую за живое и она, чтобы побыстрее отвязаться от излишне общительного водителя, утвердительно кивнула головой.
Однако это его только раззадорило.
– Нечего вам поэтому поводу переживать! Хотите я пойду? А что? Скажу – де-едушка!
Яна не стала ничего отвечать, и вышла из машины, положив на сиденье почти новенькую сторублевку. Она пошла вперед не оглядываясь, слыша за собой благодарственные причитания пожилого таксиста:
– Сдачи не надо, да? Ну что ж, благодарствую, благодарствую. Поеду-ка восвояси, пока вы не опомнились.
На самом деле, дорога от Агафоновки до центра на такси стоила недешево, но сто рублей за эту услугу было, действительно, многовато.
Недавно выкрашенные лестницы, голубенькие стены, то там, то здесь увешанные разнообразными стендами – все это Милославской напомнило ее собственное детство-отрочество. В сознании гадалки сразу всплыл образ худенькой девочками с двумя торчащими в разные стороны, черными, как смоль, косичками, и ей почему-то взгрустнулось. Назойливо стали лезть мысли о быстротечности жизни, о ее бессмысленности, и Яна, стараясь как можно дальше уйти от них, заспешила вперед, где на одной из дверей висела табличка с надписью «Учительская».
Стукнув несколько раз по деревянной круглой ручке, Милославская приоткрыла дверь и заглянула внутрь. За одним из обшарпанных полированных письменных столов сидела седоволосая, постриженная под «каре» женщина в спортивном костюме, очевидно, учитель физкультуры. Тут вдруг Яна подумала о том, что в школе, вообще, на удивление тихо и пусто.
– Здравствуйте, – обратилась Милославская к незнакомке, – у вас сегодня случайно не выходной? Что-то пусто везде.
– Субботник, – устало вздохнула учительница, поправляя прядь волос, упавших на глаза, – вернее понедельнишник, или… незнаю, как его лучше и обозвать, сегодня ведь понедельник…
Яна все так же стояла в дверях, не зная, как продолжить разговор, но женщина, помолчав с минуту, сама обратилась к ней:
– А вы что, собственно, хотели?
– Мне бы характеристику получить, двух ваших недавних выпускниц.
– Кого? – с живым участием поинтересовалась учительница.
– Валерии Вершининой и Ирины Черненко.
– Вы из милиции? – переменившись в лице, продолжала задавать вопросы незнакомка. – Я Надежда Анатольевна Бедная, учитель физкультуры этой школы.
Милославская хотела было объяснить, кто она есть и какие цели преследует, но Надежда Анатольевна опередила ее.
– Мы все просто ошеломлены этой трагедией! Ужас какой-то! Скоро станет и на улицу страшно выйти! У Ирины вся жизнь еще была впереди, и пожить-то совсем не успела…
– Вы их классный руководитель? – спросила Милославская, обрадовавшись, что сразу напала на нужного человека.
– Нет-нет. Вам нужна Катрич Надежда Федоровна, учитель английского языка. Но она сейчас с классом, на уборке территории, в сквере.
– Далеко?
– Да нет. Но вам, наверное, лучше подождать. Все-таки там не самое удобное место для таких разговоров. Надежда Федоровна скоро должна подойти.
– Хм-м-м… – задумчиво протянула Яна.
– А у нас и самовар как раз скипел! – резко поднявшись, воскликнула Бедная и прошла к столу, на котором, на самом деле во всю бурлил старенький небольшой самоварчик.
На Яну он почему-то произвел какое-то умиление, напомнив собой старые добрые времена, семейные чаепития вокруг пыхтящего огромного самовара.
– Я и сама только что с уборки вернулась, – суетясь вокруг самовара, объяснялась Надежда Анатольевна, – теперь можно и чайком побаловаться. Угощайтесь.
Учительница пододвинула Яне небольшую фарфоровую чашечку, из которой шел головокружительный аромат.
– Уф-ф-ф, – глубоко, с наслаждением вздохнула Милославская, – у вас великолепный чай! Как называется?
– Коллеги назвали его «Принцесса Надя». Знаете такие марки «Принцесса Нури» и так далее?
– Да… Слышала что-то наподобие, – сделав глоток, отвечала Яна.
– Так вот. Я люблю чай собственного приготовления, из целебных трав. Учителя знают это мое хобби и ценят его. Недавно я праздновала день рождения, и в числе других подарков мне приподнесли огромную коробку с разными лекарственными растениями, назвав все это в целом чаем «Принцесса Надя», потому что меня зовут Надежда.
– Оригинально! – одобрительно кивнув головой, произнесла Милославская.
– Учителя принесли, кто что мог, – с увлечением продолжала Надежда Анатольевна, – кто боярышник, кто шиповник, кто ромашку, кто тысячелистник… И вот теперь я их этими отварами потчую. Ведь правда вкусно?
– Безусло-овно!
– А как полезно!
В этот момент дверь учительской распахнулась и с громким вздохом облегчения в помещение вошла женщина, увидев которую, Бедная воскликнула:
– А вот и она. Надежда Федоровна Катрич.
– Кто? Что? – непонимающе захлопала глазами женщина.
– Надежда Федоровна, к вам из милиции, – кивнув на Яну, пояснила Бедная.
– По какому вопросу? – сразу как-то собравшись, парировала Надежда Федоровна.
– Вообще-то я веду частное расследование, – сразу поправила учителя физкультуры гадалка, – и мне хотелось бы получить характеристики Вершининой Валерии и ее подруги, Ирины Черненко.
– Какое частное расследование? – почти в один голос спросили женщины.
– Я веду это дело по просьбе матери Валерии, Натальи Евгеньевны, которую работа уголовного розыска пока не удовлетворяет.
– Хм… – протянула Катрич и стала прохаживаться из одного угла учительской в другой. – Интере-есно…
– Валерии требуется помощь, – видя сомнения преподавателей, – пояснила Милославская.
– Нет-нет, я, в общем-то ничего не имею против ответов на ваши вопросы. Просто и директора сейчас нет, печать у него в сейфе.
– Какая печать? – не поняла гадалка.
– Ну, на характеристике по всем правилам должна стоять печать и штамп, – Надежда Федоровна развела руками.
– Да мне и бумага-то не нужна, – рассмеялась Милославская, – сгодится и характеристика в устной форме. Я веду частное расследование и отчитываться, слава богу, не перед кем не должна. Память меня пока еще не подводила. Так что…
– Да? Ну хорошо, тогда можно приступать к беседе, – Катрич присела рядом с Яной.
– Подождите, подожите, – прервала собеседниц Надежда Анатольевна, – Надежда, ты еще чай не пила. Думаю, беседа всегда лучше удается во время чаепития.
Бедная вновь наклонилась к самовару и стала наливать чай коллеге.
– Давайте и вам кипяточку подолью, – обратилась она к Милославской, – а то у вас остыло совсем.
– Не откажусь, – гадалка пожала плечами, – ваш напиток поистине великолепен. Да, я, кстати, еще и не представилась.
Учителя переглянулись.
– Яна Борисовна Милославкая, экстрасенс, – продолжала гадалка.
– Да-а… – недоверчиво покачала головой Катрич. – Интересная у вас профессия, очень современная… Подождите минутку, я скоро вернусь.
Сказав это, Надежда Федоровна скрылась за дверью учительской, оставив гостью наедине с преподавателем физкультуры. Буквально через минуту затренькал телефон, что свидетельствовало о наличии параллельного аппарата, по которому кто-то сейчас упорно названивал. Милославская улыбнулась, так как она сразу же угадала намерение Катрич подтвердить личность гадалки или, по крайней мере, выяснить у Натальи Евгеньевны Вершининой, не нанимала ли та для расследования преступления гадалку.
Вскоре Надежда Федоровна вернулась с выражением облегченья на лице, и Яне сразу стало понятно, что в своих подозрениях она оказалась права.
– Ну что ж, приступим, – доброжелательно произнесла она, беря в руку чашечку с чаем.