Безусловно, открытие интенциональной структуры сознания было важнейшим достижением феноменологии. Стоит вкратце напомнить, какую же, собственно, функцию выполняет так называемая интенциональность.[154] Первую функцию интенциональности Гуссерль обозначает как удержание единства сознания,43 которое возможно благодаря тому, что интенциональность связывает воедино различные содержания сознания. Вторая ее функция заключается в том, что интенциональность в известном смысле конституирует предметы сознания. Это означает, что содержания сознания не просто уже имеются как данности, но только становятся данностями (предметами), и именно благодаря интенциональности. Это становление предметного, или, как говорит сам Гуссерль, «опредмечивание», касается как раз различия реального и интенционального содержаний.[155] Реальное содержание (ощущение) посредством интенциональности становится предметом.
Однако что же нового внесла феноменология в традиционную формулу «субъект — объект»? Действительно ли можно согласиться с тем, что «гуссерлевское понятие интенциональности преодолело еще задающее тон разделение на субъект и объект»?[156] Нельзя не присоединиться к мнению тех, кто утверждает, что феноменология дала трансцендентальный статус всему тому, что до нее считалось трансцендентным; и с этой фундаментальной поправкой сознание наконец — то обрело то, что так долго искало, — статус абсолютного сознания. Для феноменологии не существует не только бессознательного, но и самих пределов сознания; этот постулат сводит на нет вопрос о каком бы то ни было поту сознательном. Все, что есть, — по эту сторону сознания, поэтому целью феноменологии должно быть только нахождение того способа, с помощью которого данности сознания могут быть приведены к ясности и очевидности. Вместе с тем не впадает ли феноменология, постулирующая изначальную данность (нерефлектируемого) ощущения и конституирующую деятельность интенциональной структуры сознания, в противоречия, получая результатом своих анализов сознание, лишенное Я?
Дабы найти замену трансцендентальному субъекту, феноменология была вынуждена обнаружить ту структуру, которая удерживала бы единство сознания. Гуссерль называет эту безличную инстанцию «сознанием времени», принимая ее за «пра — структуру» всего сознания. Вместе с тем, здесь обнаруживается и решающее отличие понятия «интенциональность» у Гуссерля и его учителя Ф. Брентано.
Роль фантазии в теории времени у Франца Брентано
Особую теорию времени Брентано, которую критикует Гуссерль в своих лекциях по феноменологии внутреннего сознания времени,[157]6 читатель вряд ли найдет среди корпуса опубликованных после смерти Брентано текстов. Поэтому если его теория времени и может быть реконструирована, то только на основе тех положений, которые Гуссерль критически разбирает в своих лекциях по времени.[158]
Так называемым временным объектом выступает такой предмет восприятия, который имеет временною длительность, например мелодия. Однако воспринимать мелодию означает воспринимать не один за другим звуки этой мелодии, но воспринимать каждый последующий звук, удерживая одновременно его связь с предыдущим.[159] Соответственно, вопрос о том, каким же образом звук, который уже прозвучал (и на смену которому пришел уже другой звук, который, в свою очередь, и является теперь настоящим, актуальным звуком), тем не менее остается настоящим (лучше сказать, со — настоящим, или co — временным) в сознании, есть вопрос о конституировании времени. Каким образом можно прояснить эту постоянную «оставаемость» в сознании уже прошедшего? К тому, как объясняет это Гуссерль (а именно с помощью введения понятия «ретенции»), мы обратимся позднее; сейчас же рассмотрим то, как Брентано истолковывал необходимость неустранимого удержания прошедшего с настоящим.
В изложении Гуссерля возможность постоянного удержания в сознании прошедшего момента временного предмета Брентано усматривает в модификации, которую доставляет фантазия. Это означает, что для всякого актуального ощущения конструируется определенное представление, которое в дальнейшем и сопровождает всякое последующее ощущение временного предмета. При этом деятельность самого конструирования обусловлена законом так называемой «изначальной ассоциации».[160] Поскольку под ощущением Брентано понимает действие раздражителя на наше тело, то само ощущение не может сохраняться при его смене другим ощущением. Поэтому возможность того, чтобы прошедшее ощущение все же в определенном смысле «сопровождало» актуальное ощущение, покоится только на том, что происходит модификация прошедшего ощущения, причем таким образом: согласно закону ассоциации, ощущение пробуждает определенное представление, которое в дальнейшем и сопровождает последующее актуальное ощущение. Само это представление есть не что иное, как репродукция ощущения, которую Брентано и называет фантазией. В этом смысле временность как таковая не воспринимается, а как бы «фантазируется».
154
Более подробно о понятии «интенциональность» у Гуссерля см.: Dreyfus Н. L. (Hrsg.). Husserl, Intentionality and Cognitive Science. Cambridge; London, 1992; Yamagichi I. Passive Synthesis und Intersubjektivitat bei Husserl. Den Haag, 1982; Be Waelhens A. Die phiinomenologische Idee der Intentionalitat / Ubers. von R. Boehm // Husserl und das Denken der Neuzeit. Den Haag, 1959. S. 129–142; Молчанов В. И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М., 1988. С. 42–59; Сартр Ж. П. Основная идея феноменологии Гуссерля: интенциональность // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988. С. 318–320; Прехтль П. Введение в феноменологию Гуссерля. Томск, 1999. С. 18–36.
155
То, что у Канта называлось трансцендентальной апперцепцией. См. в связи с этим интерпретацию «опредмечивания» у Шелера: Шелер М. Избранные произведения. М., 1994.
156
Bernel R., Кет I., Marbach Е. Edmund Husserl. Darstellung seines Denkens. Hamburg, 1989. S. 85.
157
См.: Husserl Е. Zur Phanomenologie des inneren ZeitbewuBtseins (1893–1917) / Hrsg. von R. Boehm. Den Haag, 1966. (На рус. яз.: Гуссерль Э. Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени / Пер. с нем.
158
В. И. Молчанова. М., 1994.) О сознании времени в феноменологии Гуссерля см. также: Held К. Lebendige Gegenwart. Die Frage nach der Seinsweise des transzendentalen Ich bei Husserl, entwickelt am Leitfaden der Zeitproblematik. Den Haag, 1966; Orlh E. W. (Hrsg.). Zeit und Zeitlichkeit bei Husserl und Heidegger. Freiburg, 1983; Молчанов В. И. Время и сознание. Критика феноменологической философии. М., 1988. Особенно § 4–7, а также критические замечания к тексту, особенно S. 400–409 немецкого издания. Что касается самого Брентано, то единственный источник, на который можно указать, это: Brenlano F. Philosophische Untersuchungen zu Raum, Zeit und Kontinuum / Hrsg. von A. Kastil. Hamburg, 1976. Однако и здесь нет того, что критикует Гуссерль в своих лекциях. В предисловии к публикации А. Кастиль указывает, что «в гуссерлевских лекциях по феноменологии внутреннего сознания времени приводится критика раннего взгляда Брентано на сознание времени. Однако Гуссерль не упоминает позднюю точку зрения Брентано, согласно которой наше сознание времени имеет свой источник в модусах представления» (S. XXVII). Эта поздняя точка зрения Брентано на проблему сознания времени и изложена в упомянутой книге, ключевым пунктом этой концепции выступает уже не понятие фантазии, а поток восприятия (Ср.: S. 156–157). Отдельно о фантазии, в частности о статусе «представления фантазии», можно прочитать в кн.: