– Ну, что ты скажешь?
Молли смотрела, как Вальдо, Колдер и Джеф красят обветшалые стены Блек-Хауз. Ее глаза наполнились слезами, она не могла найти слов.
– Тебе не нравится?
– Где вы взяли краску?
– И это все, что ты можешь сказать? «Где ты взял краску?»!
В порыве благодарности она повернулась к нему, желая броситься ему на шею и, посмотрев в его глаза, поняла: он знает, о чем она думает, и он тоже хотел бы этого.
– Мне нравится! Клитус всегда говорит…
– Не примешивай Клитуса, Молли, – Рубел сжал губы, его взгляд пронзил тающее сердце девушки. – Клитус не имеет к этому никакого отношения.
«Нет, имеет», – подумала Молли, глубоко пораженная тем, что Джубел Джаррет решил выкрасить дом – дом, который, по мнению Клитуса, был слишком ветхим и чтобы его красить, и чтобы в нем жить. Первый раз ей захотелось, чтобы Клитус поскорее пришел в Блек-Хауз. А до вечера еще оставалась целая вечность! Она хотела поприветствовать жениха, стоя на крыльце. Она хотела увидеть, как он подойдет к стене, изумленно взглянет на дом и поймет, какой величественный этот особняк на самом деле.
– Возможно, мы не сможем закончить все сегодня, но мы покрасим фасадную стену и стену с той стороны, откуда будут прибывать люди.
И они покрасили! Правда, едва успев к вечеру. После поспешного ужина из соленой говядины и сухого печенья, мужчины, все еще одетые в испачканную краской одежду, передвинули стол и стулья ближе к задней стене столовой и отправились вымыться в ручье. Линди исчезла, не побеспокоившись остаться, чтобы помочь вымыть посуду, но Молли не заботило ее отсутствие. Наверняка наряжается наверху! Не может же она запереть эту взбалмошную девчонку у себя в комнате, пока та не повзрослеет! Или хотя бы пока не кончатся танцы.
Молли перемерила три платья, прежде чем поняла, что ей не из чего выбирать. Зеленое платье, в котором она была в ту ужасную ночь, когда Рубел появился в Блек-Хауз, было ее единственным праздничным платьем.
Другое, желтое, она отдала Линди, третье, розовое, слишком вылиняло от стирки.
Хотя Молли за последний год немного похудела, зеленое платье все еще было по фигуре. Посмотрев в зеркало, Молли побледнела. Она целый год не носила платье с таким глубоким вырезом. Что подумает Клитус по поводу декольте?
А что подумает Джубел? «Ничего! – упрекнула она себя. – Абсолютно ничего!» Его брат видел ее в этом платье… и даже без него. Молли поспешно расчесала волосы, и завязала непокорные прядя на затылке зеленой лентой.
Каждые пять минут она выглядывала в окно, выходившее на улицу. Ей очень хотелось увидеть лицо Клитуса, когда он станет оглядывать дом. Почему-то это стало для нее важнее всего остального и даже заглушило беспокойство о Линди и Джефе и уменьшило сожаление, что приходится надевать «платье Рубела», как она называла про себя это зеленое платье. Теперь она счастлива, что не сожгла его, хотя клялась сжечь.
Вальдо и Джо Дон из кузницы уже настраивали инструменты, когда Молли увидела вдруг Клитуса, идущего к дому. Она воткнула в волосы последнюю шпильку и бросилась за дверь. Наверху лестницы она столкнулась с Джубелом.
Ошеломленная его мужественным видом: хрустящей белой рубашкой, хлопчатобумажными штанами, кожаным жилетом и чисто выбритым лицом – Молли забыла о Клитусе. Она буквально таяла от чувственного созерцания этого мужчины. Когда он поднес ее пальцы к своим губам, она испугалась. Он почувствует ее трепет.
Но Молли ухитрилась вернуть себе самообладание вновь.
– Идем, – сказала она, широко улыбаясь, и потащила за собой вниз, выскочила за дверь и резко остановилась на крыльце.
Рубел стоял возле, пытаясь сдержать свои чувства, захлестнувшие его, когда он увидел ее в этом платье, о чем мечтал больше года. Почему она надела это зеленое платье? Что она хочет этим сказать ему? Или спросить?
Рубел наблюдал, как Молли обвила руками одну из колонн, улыбка шириной во весь Техас играла у нее на губах. Проследив за ее взглядом, Рубел тут же скис, поскольку заметил Клитуса, который шел к дому, видимо, погруженный в свои мысли.
Она так рада приходу жениха? Охваченный гневом, Рубел повернулся, чтобы уйти, но Молли схватила его за руку.
– Посмотри на выражение лица Клитуса, когда он взглянет на Блек-Хауз!
Ее пальцы жгли ему руку.
– Я красил этот дом не для него, Молли! Я делал это для тебя.
– Я знаю.
Они наблюдали. Клитус прошел ворота, сделал один шаг, другой… и, остановившись на полпути, уставился на дом, с глупым видом вытаращив глаза.
Глядя на Клитуса, Молли тихо произнесла:
– Он всегда говорил мне, что Блек-Хауз – старый и безобразный дом, и его не следует даже ремонтировать. Теперь он увидит, что это не так!
Рубел чувствовал, она трепещет, стоя возле него, он слышал торжество в ее голосе. Повернувшись, он увидел ликование, написанное на ее лице, и никогда раньше ему не хотелось так сильно поцеловать Молли. Поцеловать так, чтобы она навсегда забыла о существовании банкира по имени Клитус Феррингтон. Целовать… держать в своих объятиях… любить ее… Любить или заниматься с ней любовью? Пока Рубел старался разобраться в своих желаниях, Клитус, выйдя из оцепенения, подошел к ним.
– Что, черт побери, здесь происходит?
– Джубел и лесорубы выкрасили дом!
– Я это вижу, – пролаял Клитус. – Но зачем?
– Зачем? – переспросила Молли.
Рубел услышал замешательство в ее голосе.
– Зачем? – повторил Клитус с еще большим неистовством.
– Теперь ты видишь, я была права – он красив, мой дом!
Рубел слышал: интонацией она просила Клитуса согласиться.
– Немного краски на фасаде ничего не изменит. Этот дом непригоден для того, чтобы провести в нем хотя бы вечер, тем более, чтобы жить! – Клитус в бешенстве взглянул на Рубела. – Ты зря тратишь свое время, Джаррет!
Рубелу хотелось спуститься с крыльца и ударить Клитуса Феррингтона в нос. Ужасно хотелось. Но он не сделал этого. Он даже не спросил Клитуса, как много вечеров он проводил в этом доме в последние дни, и не послал его к черту. Вместо всего этого он пожал плечами:
– А Молли нравится! – и пошел в дом.
Танцы начались без задержки. Пришло так много людей, что Молли сбилась со счета. Тревис разместился в холле с коробкой из-под сигар для мелочи, чтобы собирать в нее по двадцать пять центов за вход. Дважды за вечер Молли видела, как Джубел забирал деньги из коробки по мере её наполнения и относил наверх. Они так договорились.
Даже Тейлоры веселились. Мистер Тейлор оказался опытным танцором. Он искусно кружил свою жену под резкие звуки музыкантов-любителей и поделился с Молли:
– Мой дедушка рассказывал: он в молодости посещал танцы в Блек-Хауз.
Несколько человек чуть ли не дословно повторили то же самое. Со всех сторон на хозяйку таверны сыпались комплименты.
– Особняк выглядит прекрасно, Молли!
– Уже год прошел с тех пор, как в последний раз я танцевала в этой гостиной!
– Самый красивый дом в наших краях – Блек-Хауз!
– И самые милые, и самые почитаемые люди нашего города – сегодня у тебя в гостях, Молли!
Ее сердце таяло от гордости. Все возвращается на круги своя! Первый раз после смерти матери она поверила, что сможет претворить мечты в жизнь.
«Ну, по крайней мере, некоторые из них», – поправила себя Молли. Она чувствовала неловкость и едва не падала в обморок всякий раз, когда встречалась глазами с Джубелом. Он так сильно был похож на Рубела, что у нее захватывало дух.
Или это у нее от Джубела захватывало дух? Да, это Джубел заставил ее сердце биться сильнее, он принес надежду и вернул ей радость.
Джубел издалека ласкал ее глазами так, словно занимался с ней любовью… Все, как в ту ужасную ночь, год назад…
Клитус приглашал Молли на каждый танец, и она соглашалась, потому что полагала: если она будет в его объятиях, к ней не сможет подойти Джубел, не спускавший с нее глаз, однако державшийся на расстоянии длиной и шириной с комнату.