И Тревис был совершенно согласен с мистером Осборном, когда вскрывал конверт с огромным уважением к письму. Совалка Носа крутился возле, стараясь услышать хоть одно словечко, которое он смог бы тут же со скоростью снаряда донести хозяину.
Тревис пробежал письмо и широко раскрыл глаза.
– Мо-олли! – оставив изумленного Совалку Носа одного, он побежал к сестре и столкнулся на ступеньках с белой, как мел, Молли, спешившей на крик брата.
Тревис помахал письмом перед ее лицом:
– Это из школы святого Августина! Плата за мое обучение и все прочие расходы внесены за первый семестр!
К тому времени, как он выпалил это, подоспели Шугар и Линди.
– Я начинаю учиться со следующей недели. Осталось мало времени!
У Молли в груди похолодело.
– Не может быть! – взяв письмо, она внимательно его прочитала.
Ни слова не было сказано о том, кто заплатил за обучение – только то, что плата внесена за весь семестр.
– Пойдем со мной, Тревис. Мы должны навестить мистера Тейлора.
Учитель не удивился, увидев их.
– Я, как и вы, мисс Дюрант, сбит с толку. Я тоже получил письмо с запросом о рекомендации и отметках Тревиса.
– Простите, вы не посылали… денег? – Молли смотрела на мистера Тейлора с подозрением.
На прошлой неделе она была обманута одним мужчиной, и у нее не было желания оказаться обманутой на следующей другим.
– Нет, мэм. Откровенно говоря, я думал, это вы заплатили. Тревис говорил…
– Я заплатила бы, если б лес на нашей земле не вырубили воры.
– Ах да, я слышал! Позор! К чему катится мир? Воры из-под носа отбирают у сирот средства к существованию!
Молли не хотелось, однако, отвлекаться от темы разговора:
– Я не знаю, что делать.
– А я знаю, – прервал ее Тревис. – Я воспользуюсь случаем.
– Не раньше, чем мы узнаем, кто оплатил твое обучение. Я не хочу, чтобы через месяц или два выяснилось, что мы чрезмерно кому-то обязаны.
Она снова внимательно посмотрела на Тейлора.
– Я понимаю, – посочувствовал школьный учитель. – Мой совет вам съездить в Сан-Августин и узнать все. А так как начало занятий не за горами, почему бы вам не взять с собой Тревиса? Вы могли бы оставить мальчика там, выяснив все, что вас беспокоит.
Пока мистер Тейлор и Тревис составляли окончательный список всех вещей, нужных для учебы и жизни в другом городе, Молли направилась в банк.
Клитус встретил ее восторженно. Сияя, он вышел из своего кабинета и взял ее за руку, чтобы увидели все: мисс Дюрант пришла навестить его.
– Я не платил, – ответил он на вопрос Молли, когда она поинтересовалась, не он ли заплатил за обучение Тревиса. – Но, несомненно, это большая удача.
– Да, теперь мне нет надобности продавать Блек-Хауз. Вернее… я хотела бы отложить продажу на несколько месяцев.
– Молли, мне стоило немалого труда пригласить представителей «Харвей» в город. Не можешь ли ты, по крайней мере, принять их? Ради меня!
Она мрачно взглянула на Клитуса.
– В следующую пятницу я отвезу тебя и Тревиса в Сан-Августин.
– Дай мне слово, что не ты оплатил обучение Тревиса.
– Даю! И скажи Шугар, чтобы она завтра приготовила что-нибудь особенное. Я хотел бы, чтобы представители «Харвей» осмотрели дом до вашего отъезда.
Молли не поверила Клитусу. Не потому, что он когда-либо ей лгал, нет, она была уверена, что он никогда прежде не лгал ей. Но она не сомневалась, что он с радостью согласился бы заплатить за первый семестр обучения Тревиса в школе святого Августина, если бы это помогло ему уладить вопрос с детьми и добиться ее согласия на брак. Но она довольно щепетильно относилась к подобным вопросам, о чем знал Клитус, и потому Молли полагала, что, даже заплатив за обучение, Клитус не осмелится признаться.
Как бы там ни было, она была счастлива, что обучение брата оплачено. Тревис так мечтал учиться! Но обстоятельства, которые добавились к ее отношениям с Клитусом, были горестными для нее и нежелательными. И что все это значило для других детей? Усыновление в чужих семьях?
Представители «Харвей» прибыли на следующее утро в десять. Молли приняла их достаточно радушно, но мысль, что эти люди пришли осмотреть ее дом с целью покупки, заставляла ее нервничать, и кроме того, занятия у Тревиса начинались через неделю, Молли ждало так много дел!
Они с Шугар стали готовить одежду Тревиса к школе еще с начала лета, надеясь, что он так или иначе сможет поступить. Они распороли два костюма, принадлежавших некогда его отцу, перешили несколько рубашек и смастерили из постельного белья и остатков изношенной Одежды нижнее белье.
Несколько недель тому назад Молли заранее купила для Тревиса у мистера Осборна новые ботинки. В тот день, когда их принесли, радовались все в Блек-Хауз.
– Ты походи в них дома, разноси, чтобы, когда станешь носить их в школе, не натереть мозоли, – предложила Молли.
Но Тревис не согласился, он боялся стереть блестящие черные мыски. Мальчик поставил ботинки на кухонный стол и любовался ими, чуть ли не как святыней. Другие дети тоже внимательно разглядывали обновку. Вилли Джо хотел их примерить, а Малыш-Сэм просил поносить.
За несколько лет это была первая новая пара обуви, купленная кому-то из обитателей Блек-Хауз. Молли смотрела, смотрела на детей и пообещала себе, что когда-нибудь купит всем детям новые ботинки. Может быть, на Рождество? Если постараться экономить… Но Молли сомневалась, что они смогут сэкономить достаточную сумму.
Особенно теперь, после отъезда Рубела! Когда он жил в Блек-Хауз, у них вдоволь было свежего мяса, а теперь им придется покупать мясо у мистера Крокита. Разве что иногда Тревис подстрелит белку или несколько рыбин притащат малыши.
Молли питала слабую надежду, что Клитус, раз он действительно готов заботиться о ней, станет снабжать их мясом. Впрочем, думать так было глупо. Клитус желал ей добра: он хотел, чтобы она продала Блек-Хауз, вышла за него замуж и раздала детей в приемные семьи. Снабжать их мясом или какой другой едой не входило в круг его забот.
Хотя Клитус уверял, что жить с родными дядей и тетей – это не то же самое, что у чужих людей, Молли знала правду: ни дядя Дэррел, ни тетя Шарлотта не смогут любить детей так, как любила братьев она. И хуже всего, что в этом случае малыши, столь привязанные друг к другу, будут разъединены. Молли знала: мальчики не вынесут разлуки.
И неясно, как быть с Линди. Да, ей шестнадцать, и она уже взрослый человек – телом, но не зрелостью души. Конечно, при ее красоте от поклонников отбоя не будет. Но разве это выход? Кто-то должен заботиться о Линди и любить ее, тогда она сможет в дальнейшем счастливо устроить свою жизнь.
Дни тянулись. Молли начала уже жалеть, что воспрепятствовала роману Линди с Джефом. Какой она сама была бы несчастной, если бы у нее не было воспоминаний о любви Рубела! Они поддерживали ее, хотя Молли и знала, что впереди ее ждет жизнь безрадостная и одинокая. Она все еще верила, что поступила правильно, прогнав его, но отдыхала душой, погружаясь в воспоминания об их близости.
Шугар права: Рубел во многом изменил жизнь семьи. Он показал Молли, что мужчина может любить детей, даже если они не его собственные. Этот человек умел быть веселым и внимательным. Он мог даже помочь по дому, не уронив женской работой своего мужского достоинства. Этот мужчина умел приносить радость, ничего не купив и не построив и даже, по сути, не живя в Блек-Хауз.
Клитус со своими приемными родителями сопровождал представителей «Харвей», мистера Джеймса Брауна и мистера Даниэла Троупе, прибывших в Блек-Хауз для осмотра дома и обеда. По просьбе Клитуса на воротах было вывешено объявление, уведомляющее всех остальных возможных посетителей, что сегодня в Блек-Хауз их не смогут принять.