Элис представила, как, должно быть, приятно танцевать, глядя на свое отражение в этом великолепном зеркале. Впечатляли и большие книжные шкафы, и огромных размеров диван, и уютные кресла, обтянутые натуральной кожей абрикосового цвета. Просторная кухня была превосходно оборудована.
Поставив банку с соусом на мраморную кухонную стойку, Элис смутилась. Этот примитивный сосуд, пусть даже наполненный вкусной приправой к спагетти, был здесь явно не к месту, как, впрочем, и она сама.
— Соус следует перед употреблением разогреть. — Обернувшись, она не обнаружила хозяина.
Элис посмотрела на телефонный аппарат, раздумывая, не воспользоваться ли, но решила не самовольничать и принялась рассматривать одну из картин. Она не сомневалась, что это оригиналы и что коллекция подобрана сообразно вкусу хозяина, а не ради выгодного вложения денег.
— Нравится?
От неожиданности девушка вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Фрэнк, который уже успел надеть рубашку и джинсы, но Элис все еще видела его полуобнаженным. Она снова перевела взгляд на картину.
— По правде говоря, не нравится, — откровенно призналась Элис, но, вспомнив, что цель ее визита — постараться наладить отношения с соседом после недавнего инцидента, поспешно добавила: — Дело в том, что я плохо разбираюсь в живописи, так что не могу судить…
— Я спрашиваю не о художественных достоинствах картины, а о том, нравится ли она вам, или нет.
— Это имеет для вас какое-то значение?
Девушка украдкой попыталась прочесть подпись на холсте. Что, если Фрэнк — автор этого полотна?
— Не волнуйтесь, это не моя картина, я даже не умею толком держать кисть. Поэтому вы меня ничуть не огорчите, если скажете, что вам не импонирует мой художественный вкус.
— Ну что ж, в таком случае должна признаться, что эта картина слишком пестра, — заметила Элис. — Теперь вы довольны?
— Вполне. Вообще-то эту картину написала моя мать.
Элис почувствовала, как щеки становятся пунцовыми. Зачем он все время пытается поставить меня в неловкое положение?
— Мне ничего не остается, как посочувствовать вашему отцу, — смущенно выдавила она.
— Мои родители развелись, когда я еще учился в начальной школе. Отца уже нет в живых, но при жизни он тоже не испытывал восторгов в отношении творений матери.
— Извините, — пробормотала Элис. Ну почему все мои самые благие намерения в отношении этого человека заканчиваются тем, что я попадаю впросак? — По-моему, ваша мать — хорошая и, безусловно, талантливая художница.
— Специалисты тоже так считают, — улыбнулся Фрэнк. — Мне пришлось заплатить несколько тысяч долларов за эту картину.
— Ваша мать продала вам эту картину? Вам, своему сыну? — опешила Элис.
— Не совсем так. Я приобрел ее у владельца одной галереи. Мама часто раздаривает свои полотна, но, когда я попросил у нее именно эту картину, она мгновенно продала ее художественной галерее.
— Но почему?
Элис знала не понаслышке, что такое творческий темперамент. Талантливые люди зачастую склонны к необъяснимым, с точки зрения логики простых смертных, поступкам, ведь именно благодаря этому они с Ником и оказались в Окленде. По мнению Стеллы, ее литературное творчество оправдывало любые перегибы, и сестру вовсе не мучили угрызения совести.
Что касается Элис, то она старалась свести до минимума ложь, благодаря которой и оказалась в Оклендском университете. В деканате она представилась именем сестры, но каждый раз поправляла сокурсников, когда кто-нибудь называл ее Стеллой.
И все же ей было тяжело жить чужой жизнью еще и потому, что она по-прежнему не была уверена, правильно ли поступает по отношению к Стелле и Нику. Элис и в голову не пришло бы поставить успешную карьеру выше интересов собственного ребенка. Но в то же время Элис считала себя не вправе осуждать сестру за то, что та воспринимает жизнь по-своему.
Беременность Стеллы протекала тяжело, и она, и ребенок едва не отправились на тот свет во время преждевременных родов. Позднее, когда Стелла привезла малыша в свой крохотный уединенный домик на побережье, она вдруг с ужасом обнаружила, что из-за повседневных домашних хлопот и забот о ребенке у нее напрочь пропало столь необходимое писателю вдохновение.
Элис, которая помогала Стелле в первый месяц материнства, глубоко тревожили участившиеся у сестры приступы апатии.