Я закрыл тетрадь, схватил флаконы и аккуратно уложил их в сумку. Идя по Южному кварталу, видел свои портреты на каждом шагу, Трикстер решил взяться за меня вплотную. Что ж, я мог гордиться собой, теперешняя награда была в два раза больше предыдущей. Правда, вряд ли бог Язычников поделиться хоть чем-то. К сожалению, люди не знают его так, как я.
Морнигсайд встретил тихими шорохами и шёпотом. Я не прислушивался к ним, но отдельные слова улавливал. Рассветные лучи уже озарили Город. Утром он выглядел ещё отвратнее, нежели ночью.
Королева, при встрече, лишь кивнула и пошла вниз вместе со мной. Я не горел желанием снова встречаться с чудовищем, но надо узнать правду. На удивление было тихо, похоже, монстр успокоился.
– Она спит, – сказала старуха, когда мы спустились. – Час назад произошло изменение.
Девушка лежала на продавленном матрасе и под куском ткани, которое одеялом назвать можно с трудом. Видимо, женщина решила, что так не умрёт от переохлаждения.
Стараясь не издать лишнего шума, я прошёл в камеру и стал осторожно подходить к Лиз. Она спала и не двигалась, мерно и глубоко дышала. Достав из сумки один из флаконов, я наклонился и взял её под голову.
Надеюсь, что это был именно тот состав, иначе, зачем его прятать? Потихоньку вливая его в рот ведьмы, я постепенно опустошил его. Выйдя обратно, Королева попрошаек, сказала:
– Она проснётся не раньше завтрашнего вечера.
– Хорошо, – просто ответил я.
Часовая Башня встретила звуком шевелящихся шестерёнок и отбивающего ритм маятника. Вороны, заслышав мои шаги, встрепенулись и покинули насиженные места. Не став больше сопротивляться любопытству, я раскрыл дневник девушки и стал читать.
Я заснул, но оказалось, что Лиз много о себе не рассказала. Проснулся ближе к вечеру, солнце было ещё высоко, но длинные тени говорили о том, что скоро город погрузиться в темень. Снова взявшись за дневник я стал узнавать и другие подробности жизни ведьмы… Те, о которых не хотелось бы знать…
Девушка встретила неподалёку от часовни. Королева дала ей кое-какие вещи, взамен тех, что были порваны. Ведьма предусмотрительно не касалась темы оборотней, лишь радостно сообщила, что книги попрошайки успели вытащить, и теперь она займётся их изучением.
Я кивал и делал вид, что всё хорошо, но как только мы вышли на безлюдную улицу я подошёл к первой же двери, прислушался, нет ли кого. Ведьма ушла вперёд, потому не заметила моего странного поведения. Сделав пару широких шагов, схватил девушку за руку и резко развернув, кинул в приоткрытую дверь.
Она тут же подобралась и непонимающе уставилась на меня:
– Какого чёрта?
Вместо ответа я извлёк из сумки тетрадь, даже в бледном свете луны, казалось, что её лицо стало белее на пару тонов. Бросив дневник ведьмы на стол, я развернул стул, сел и скрестил руки на груди, ожидая объяснений. Прочёл я не всё, но теперь колдунья была уверена, что я всё знаю.
– Когда ты собиралась мне это сказать? – не став тратить время, перешёл к делу я.
– Я… я, – запиналась девушка.
– Надеялась, что ничего и никто не узнает, – продолжил за неё я.
– Вроде того, – пожала плечами ведьма, хватая свой дневник. – И вообще, кто тебе позволял читать мои записи?
– То, что ты едва не порвала меня на куски.
Она снова затихла, видимо, Королева уверила её, что в клетку её посадили просто так. Да, знаю, что выглядит не слишком правдоподобно, но эта старуха, наверное, могла бы убедить саму смерть отсрочить поход на кладбище ещё на пару лет.
– Зачем тебе эти книги? Что там такого?
– Я не могу вылечить болезнь, Гаррет, – призналась она. – Эликсир устраняет лишь следствия, но не причину. Например, тебя ранили, но вместо того, чтобы зашить порез ты принимаешь маковый настой. Ты не чувствуешь боли, но рана никуда от этого не денется. Она будет гноиться, ныть, болеть, пока, в конце концов, не убьёт. Так же и с Мраком. Эликсир и мои составы могут вылечить тело, убрать внешние проявления, но не способны очистить разум и вытащить энергию.
– И эти книги могут тебе помочь?
– Да, там сказано как управлять Прималью, – вдохновилась девушка. – Зная это я, возможно, смогу её вытащить.
– А Трикстер? Он знает, что ты больна?
– Думаю, догадывается. Моя сила, после того, как болезнь настигла, возросла, чтобы превращение происходило не так сильно, я вынуждена тратить энергию на приготовление лекарств. Иначе, все будет проходить слишком болезненно.
– И после этого ты говоришь о каком-то спасении? Ты такая же, как и все они, – разозлился я и пошёл к выходу.
Она побежала ко мне и развернула. Сил у неё было не занимать, и я предпочёл не злить и без того разъярённую ведьму.
– Ты видел, как это происходило, ведь так? А ты знаешь, каково это, когда ломаются и снова срастаются кости? Когда рвутся мышцы и лопается кожа? Когда разум заполняет беспричинная ярость и жажда крови? Ты всё видишь, всё осознаешь, но не можешь ничего с этим поделать!.. Ты знаешь каково это?
– Нет, – честно признался я.
– Тогда не надо читать мне мораль, вор! – огрызнулась она и отошла вглубь помещения.
Похоже, я всё-таки перегнул палку.
– Я была одной из первых заболевших. Помню, как это началось, – заговорила она. – Голоса, шёпот, злоба… Они наполняли, исходили отовсюду и нигде невозможно укрыться от них, – она замолчала на несколько секунд, сама села за стол. – А потом пришли галлюцинации, больничные палаты, люди в белых халатах и статуя…
– Мойра, – догадался я.
– Да, – не стала отрицать Лиз. – Диана отправила меня в эту лечебницу, в тот момент она уже давала мне лекарства, но побочного эффекта ещё не проявлялось. Я попала туда под видом медсестры, втёрлась в доверие к Хантфилду, доктору, что пытался извлечь Прималь из девушки.
Наверное, только то, что Лиз сейчас не смотрела на меня, помогло не заметить интереса, явно промелькнувшего в глазах.
– Я до сих пор помню её. Она кричала, звала… звала тебя.
Она повернулась ко мне. Но я промолчал, не желая говорить до тех пор, пока она не выложит абсолютно всё.
– Она требовала, чтобы ты проснулся. Если бы только знал, что Хантфилд вытворял с ней, как Барон ругал его, когда очередной жестокий метод не сработал. Прималь была отравлена её злобой и ненавистью на весь мир. Ей нужна была помощь… Я хотела её освободить, у меня не было сил смотреть, как она страдает.
Она замолчала ненадолго, а потом продолжила:
– А потом пришли эти твари. Она пробрались на верхние уровни ночью. Это был ад. Доктора, медсёстры, они кричали, пытались скрыться, но эти существа никого не желали отпускать, они рвали всех на части. И что самое страшное… Моя первая метаморфоза произошла именно там и именно в этот момент.
Кругом было столько крови, столько ненависти и смерти… Первый раз, я никогда его не забуду. Я думала, что умираю, но оказалось, просто становлюсь абсолютно неуправляемым и злобным созданием.
Дальше я помню плохо, вообще, после превращения практически ничего не запоминается, но самое страшное, что ты всё понимаешь, но не в силах остановить себя… Эти книги помогут понять как Прималь действует на человека.
– Даже если тебе удастся извлечь её из кого-нибудь, – вслух подумал я. – Кто будет извлекать её из тебя? Вряд ли у тебя получится это проделать на себе.
– Посмотрим, – отозвалась она. – Отдай состав и можешь идти. Больше я тебя не побеспокою. Ты выполнил свой заказ, я сообщу Норткресту.
– Не стоит. Тебя ищут, а прячешься ты не так хорошо, как я. К тому же откуда мне знать, что ты принесешь весь гонорар?
Она не успела возмутиться, поскольку я спешно покинул дом. Что ж, по крайней мере, я теперь свободен и могу спокойно вернуться в Часовую Башню, переждать денёк и пойти за оплатой.
На этот раз строительные леса пройти оказалось намного легче. За небольшое время построили несколько новых мостков, по которым прохаживались стражники и теперь путь патрулирования был более обширен.