При беглом осмотре, я приблизительно прикинул, что здесь как минимум сотня трупов, но утверждать не брался. Скорее всего их признавали пропавшими без вести или же подцепившими какую-нибудь заразу, чтобы родственники не задавали неудобных вопросов почему не могут выдать тела для погребения. Как же всё это знакомо.
Пройдя ещё несколько коридоров, ощутили запах гари. Похоже, котельная была недалеко, но как она могла работать? Свернув в боковой коридор, заметили на стене проржавевшую табличку, некоторые буквы было не разобрать, но остальные чётко показывали – «Котельная».
Мы прошли два поворота и оказались у огромной печи, подобную, я видел на литейном заводе, где прислужники Ловца Воров сжигали трупы мрачников. О причинах, почему не сжигали трупы подопытных не стану спрашивать или выяснять, в сущности – это не моё дело. Но вот только работала печь без подброски угля или же помощи людей, что подавали бы воздух для того, чтобы раздуть пламя. Бак с водой наверху показывал, что воды в нём под завязку. Чертовщина полная, но факт оставался фактом.
– Ну ладно, хотя бы не придётся тратить время, – пожала плечами ведьма и осмотрелась. – Там лестница.
Проход наверх был сделан так, чтобы его невозможно было заметить сразу. Видимо, он должен был использоваться в качестве запасного выхода для персонала во время бунта.
Мы поднялись на уровень выше, оказались в чьём-то кабинете, судя по разбросанным на столе бумагам и придвинутого стула к двери, обитатель этого места не хотел оказаться в лапах монстров, и я его не виню в этом.
– Как только мы войдём туда, будь готова сражаться в любой момент, – предупредил я.
Осторожно отодвинув стул, чтобы не издать лишнего шума, взялся за ручку двери и вытащил стрелу с огненным кристаллом. Я слишком хорошо знал тварей Примали, они только на вид были медлительными. Стоит им заметить добычу, как те станут передвигаться до ужаса стремительно. Выдохнув, распахнул дверь и замахнулся.
В помещении никого не оказалось, но это не значит, что существа не слышали нас. Генератор, и правда, перестал работать, осталось только перезапустить его, что я и сделал. Послышался гул и электрические лампы осветили большой зал, а потом раздались недовольные крики и шипение.
Эти создания боялись огня и света и бежали, стараясь укрыться в темноте. Оставалось надеяться, что не придётся тащить на себе одного из них, чтобы Лиз провела свои эксперименты.
– Надо дойти до операционной, там есть необходимые инструменты и препараты, – сказала ведьма. – А потом отловим одного.
– Понесёшь его ты, – буркнул я и пошёл вперёд, теперь уже держал лук наготове.
Мы очутились в коридоре, он совсем не изменился с тех пор, как я побывал здесь. Разлитое масло и осколки посуды, отпертые железные двери. Когда мы проходили мимо процедурного кабинета, невольно взглянул туда и заметил вновь выросший цветок Примали. Не горя желанием снова перенести то видение, что послала тогда Эрин, отвернулся и зашагал дальше, стараясь не наступать на осколки.
– Кабинет в другом конце коридора, – прошептала девушка.
Я не видел её лица, посему не знаю, осматривала ли она открытые помещения или нет, но ясно одно – она не отставала и шла практически не издавая лишних звуков. На другом конце коридора царила тьма, лампа мигала, из-за чего воображение вырисовало жуткие картины, а танец теней заставлял паниковать.
В жуткой гнетущей тишине, разрушаемой только гулом ламп и далёким отзвуком генератора, прозвучал звук разбившегося стекла. Я остановился и всмотрелся в дверь комнаты, которую мы только что прошли. Девушка рядом вжалась в стену, я кивком указал, чтобы шла проверила. Всё-таки это надо было ей. Если тварь набросится, то я, конечно, выстрелю, не стану ждать, пока та разорвёт ведьму, но совать голова в логово медведя не собирался. Я – вор, а не самоубийца.
Она встала перед дверьми в тёмный кабинет и, дрожа всем телом, заглянула туда, а потом скрылась. Несколько секунд ничего не происходило, а потом Лиз вышла оттуда пожав плечами, мол, никого там нет.
Я кивнул и повернулся, в этот момент передо мной, словно из-под земли появилась фигура в истерзанной и порванной смирительной рубашке. Человек оттолкнул меня с такой силой, что я отлетел на несколько метров, больно ударившись боком о каменный пол.
Бывший пациент оказался рядом на удивление быстро и замахнулся чем-то вроде ножки стола. Я увернулся и треснул его по лицу ногой, удар вышел смазанным и оттого не эффективным. Раздался треск стекла и всё вокруг окутал едкий зелёный дым, я сразу задержал дыхание, но успел глотнуть отравы. Газ обжёг горло и начался безудержный кашель, длившийся где-то с минуту.
Но когда я снова смог нормально видеть и горло не так сильно резало, заметил как девушка старается оттащить бездыханное тело.
– Помоги мне, чёрт! – прошипела та, стараясь сдвинуть с места худощавого психа, но у неё это получалось не слишком хорошо.
Пришлось помочь. Я не переставал оглядываться по сторонам, а когда дошли до операционной, то просто толкнул дверь внутрь. Оказывается она и не запиралась.
– В любой момент могла потребоваться помощь кого-то из других врачей, – поясняла девушка, когда мы взваливали тело на жёсткий стол. – Поэтому её чаще всего оставляли прикрытой, но не запертой. Если бы ты только знал, что творил здесь Хантфилд. Только как этот приятель тут выжил?
– Питался крысами и птицами, – уверенно сказал я. – А может быть, и теми, кто не успел сбежать с острова.
Девушку явно передёрнуло, но я видел подобное. Нищие частенько поедали друг друга, поскольку у тех не было денег, чтобы купить хоть какую-то еду. А когда пришёл Мрак, люди сначала и не поняли, что их так косит, только через некоторое время объявили карантин, а потом и комендантский час. Затем появились труповозы, но это уже не могло остановить болезнь.
Мы скрепили безвольное тело ремнями, и стоило застегнуть последний, фиксирующий голову, как мужчина дёрнулся и едва не откусил пальцы гнилыми зубами. Я едва успел отдёрнуть руку, иначе лишился бы средства заработка.
Девушка с холодной невозмутимостью подошла к одному из столиков и сняла ткань, там лежал поднос с аккуратно уложенными инструментами. Их вид заставил холодок пробежать по спине. Я даже старался не вникать и не спрашивать для чего они применялись.
– Кромсать его не собираюсь, – тут же выдала девушка, видимо, поняв, что я чувствую. – Мне надо лишь успокоить его. Надеюсь, лекарства не убьют его.
Девушка взяла толстый шприц и подошла к железному шкафу, несмазанные петли сильно резанули по слуху, перекрывая даже рычание психопата. Она вонзила иглу через пробку, а затем налила практически полную колбу и подошла к пациенту. Тот, заметив инструмент задёргался сильнее, я испугался, что ремни всё-таки лопнут, не выдержав такой нагрузки. Я был свидетелем многих удивительных вещей и прекрасно знал, что если человек напуган, то способен на подвиги. К счастью руки его были крепко связаны, девушка осторожно ввела иглу под кожу, а затем медленно – препарат.
Псих метался ещё с минуту, но потом дыхание выровнялось и стало не таким бешеным. Глаза, подёрнутые черной плёнкой, закатились и тот замер, видимо, уже слабо понимая, что происходит вокруг.
– Гаррет, – обратилась Лиз. – Тебе следует выйти, я не знаю какой эффект дальнейшее вызовет у тебя. К тому же высвобожденная энергия, может кинуться к другому сосуду.
Я не стал с ней спорить и вышел из помещения, даже прикрыл за собой дверь и устроился в углу, взявшись за лук и стрелы. Неясно было и ещё одно, как поведут себя твари на тюремном уровне, когда почуют Прималь. Они могут слететься сюда всей толпой, поэтому предпочитал быть готовым ко всему.
Мигающая над головой лампа, тихий шорох крыльев мотыльков возле источника света, пустой коридор освещённый электрическими фонарями и открытые железные двери, ведущие в темноту. В душу снова стал проникать детский страх перед больницами, где бродят врачи-палачи, безразличные ко всему медсёстры и санитары, больше похожие на специально откормленных тюремщиков.