— Я принял только менеджера по рекламе в отдел. Парень молодой, но перспективный. Больше никого. Весь штат сотрудников старый, проверенный, уже много лет вместе работаем. Да и дома никого не менял.
— У меня в охране двое новеньких. У них хорошие рекомендации от прошлых работодателей. Мой начальник охраны божится, что проверил всю их подноготную. Делаем вывод: подозреваемых у нас пятеро.
— Но, Серж, садовнику пятьдесят пять, он и мухи не обидит. В доме не показывается, только садом занимается да в оранжерее жене помогает, — Джон осёкся, некоторое время молчал, потом добавил, — помогал. Там у него и каморка, где инструменты хранятся. А гувернантку уже и подозревать бессмысленно, она, если что и знала, ничего не скажет. Ее, как и моих, нет… — он в очередной раз горестно вздохнул.
— Менеджера завтра же проверю, — добавил Тими.
— Значит, осталось трое. Но не исключено, что он или она работают у нас давно или вообще не работают.
— А может, их целая шайка? — решился вставить своё предположение Чарли, молчавший до этого.
— А ведь парень прав, не может один человек всё это организовать, — быстро отреагировал Сергей.
— Тогда получается, что против нашей семьи целый заговор? Ничего не понимаю!
— А что тут непонятного, видимо, кому-то очень приглянулась наша компания, вот и хотят заполучить нас со всеми потрохами.
— Подавятся. В толк не возьму, как всё это будет выглядеть.
— А вот как. Если это, конечно, то, о чем я думаю, — Сергей достал из кейса документы, и протянул братьям. — Последние сводки с биржы, получены час назад. Акции наши падают в цене, пусть не на много, всего на 0,5 цента, но это лишь начало. Понимаете? Если ситуация на рынке не изменится, к концу недели мы потеряем от одного до двух миллиардов. И это в лучшем случае. Пока нас пытаются устранить физически, кто-то скупает акции. Если они начнут обесцениваться, а всё к этому идёт, нам придётся выбросить на рынок ещё акции, чтобы остаться на плаву. Потом ещё…..
— И тогда нам крышка будет.
— Вот именно. Они на это и рассчитывают. Мы в панике, свои жизни спасаем, за рынком не следим, нам не до того, а они тем временем — бац-бац и в дамки. Но мы ни с одним процентом наших акций не расстанемся.
— Это как? Ты же только что описал красочно наш конец.
— Будем сами у себя их скупать. Повторяю, если в этом будет необходимость. И узнаем мы об этом не позднее чем через пару дней. Рынок быстро реагирует на такие вещи.
— Понял, Серж, собираем всю свою наличность, объединяемся и не даём конкурентам нас слопать.
— Точно, Тими.
— По рукам?
— По рукам.
— А на чьё имя будут скупаться акции? Наверное, на ваше, да, дядя Серж? — не упустил шанса уколоть Сергея Чарльз.
— Какая разница, на чье имя, лишь бы спасти компанию, иначе все мы окажемся на улице, — в два голоса затараторили братья.
— Какие же вы наивные! — не унимался Чарльз, — он и так всё у нас отнял, теперь и трусы последние снимет, без подштанников бегать будем.
— Нет, малыш, походи ещё в штанах, а то застудишь ненароком свое детородное хозяйство. Что без него делать-то станешь? А акции, малыш, на твоё имя скупать будем.
— И вы так просто расстанетесь со своими деньгами? Вам-то не грозит остаться без гроша в кармане, уж дядюшка позаботился об этом. Ну, дела….
— А ты поверь, сынок, и узнаешь, что не все люди твари, как тебе хотелось бы думать. И я в том числе, хотя и русский.
Чарли от таких слов смутился, ведь именно так он и думал.
— Я никогда не подозревал о решении Майкла, можете мне поверить. Это и для меня стало таким же шоком, как и для вас. До сих пор не возьму в толк, что им двигало….
— А я, кажется, только теперь понял, что заставило его так поступить с нами, да и с тобой, между прочим, тоже.
— Так просвети нас, тёмных, Тими, не томи.
— Я успел приглядеться к тебе в последнее время, а сейчас ты подтвердил мою догадку. Ты, Серж, готов ради всех нас, хотя мы тебе и не родственники, расстаться со своими деньгами. Ты не такой, как мы. Майкл это давно понял, а мы, к моему сожалению, только когда петух жареный в ж… клюнул.
— Тими, договаривай, тянешь как кота за яйца, — проскрипел Джон.
— Скажи мне, дорогой братец, захотел бы ты поделиться наследством с остальными?
— Джон глаза выпучил от такого нелепого вопроса.