— Не позволю. Деньги сдай в кассу. «Линкольн» будем использовать в оперативных целях.
Седьмой вздохнул.
— Почему ты так осунулся? Тебя ведь хорошо кормили.
— Это тяжелая работа, сэр. Бабульки не хотели отдавать своих денег зазря.
— А сколько лет вдове сенатора?
— Лет сорок пять — сорок семь.
— Какая же она старуха, болван!
— Но мне-то она — в матери.
Билл скорчил брезгливо гримасу и покачал головой.
— Если отвлечься от этической стороны вопроса, то ты обошел всех на два корпуса, бездельник. Получишь благодарность и денежный приз. Иди отсыпайся. Отчет напишешь после…
Билл рассказал о приключениях Седьмого мистеру Филби, советнику из СИСа. Тот смеялся от души и пожелал своими глазами увидеть будущего супершпиона.
— Чересчур атлетичен, бросок, но по личным качествам почти готовый нелегал, — подытожил Филби свои впечатления от знакомства с Седьмым. — Ничего, что у него левое ухо больше правого. Такая особая примета маскируется прической. Странное выражение лица у этого субъекта — симбиоз тупости с прохиндейством. Люди с такими лицами частенько выбиваются в президенты, премьеры или диктаторы. Непонятно, зачем его понесло в разведку. С вашего позволения, мистер Саймонс, я расскажу о его похождениях моему лондонскому приятелю, который после выхода в отставку намерен заняться сочинением детективов…
Оперативная биография Седьмого сложилась удачно. Везде, где бы он ни появлялся, его уже ждали. Противник то и дело подставлял ему свою агентуру, напичканную дезинформацией, поэтому он никогда не проваливался. У начальства Седьмой числился в маяках. Сейчас он на пенсии и заканчивает мемуары. Что же касается его литературного и киношного двойника, то тому повезло куда больше! Молодой и здоровый, он до сих пор бодро шагает по полотняным бродвеям киноэкранов, разбивая табуретки о головы чекистов и лишая невинности юных и очаровательных агентесс КГБ. Его оперативную кличку, короткую и звонкую, как выстрел, знает весь мир. Мы, русские, пока не смогли никого противопоставить ему. Штирлиц не в счет. Это герой совсем иного плана. Он — разведчик-мудрец, разведчик-философ. Думай, соображай, размышляй, дерзай, сотрудник российских спецслужб, если природа одарила тебя легким и быстрым пером. Слово за тобой!
Грезы любви
Это было так давно, что, может быть, этого вовсе никогда и не было.
Стояло ясное майское утро. Атташе советского посольства в Италии, он же оперуполномоченный римской резидентуры КГБ Коля Лиходеев, битый час шлялся по Палатинскому холму, делая вид, что ему жутко интересны развалины дворца Флавиев и облупившиеся фрески на стенах дома божественной Ливии, супруги императора Октавиана. Навеки застывшее безбрежное каменное море стилей и эпох простиралось перед ним. У ног его лежал античный Форум, утыканный останками колонн, триумфальных арок, базилик и храмов. Рядом темнела мрачноватая громадина Колизея. Левее, поодаль, сиял вознесенный на стопятидесятиметровую высоту золотой крест, венчающий гигантский купол собора Святого Петра.
Коле не было дела до всего этого великолепия. Он нервно прохаживался взад-вперед, сжимая в потных руках опознавательный знак — пухлую «Стампу» за тринадцатое число, и вожделенно ждал агента, который явно не спешил выходить на встречу, а это была первая Колина встреча в условиях заграницы. Уж эти мне итальянцы! Они столь же непунктуальны и необязательны, как и русские.
Почему молодому и неопытному оперу поручили проведение встречи с ценнейшим источником, который к тому же в течение долгого времени находился вне связи? Это была очередная выдумка резака, любившего алогизмы со скрытым глубинным смыслом. Расчет генерала как раз и базировался на Колиной оперативной девственности, незасвеченности. Контрразведка противника пока не принимала его всерьез и не ходила за ним стаей, подобно голодным волкам, плетущимся за медведем-шатуном в ожидании проявлений глупости или слабости с его стороны. Встреча эта не таила в себе ничего опасного. Надо было всего лишь оговорить с агентом новые условия связи, и ничего более. Опытные сотрудники резидентуры, держась в отдалении, с двух точек вели наблюдение за местом встречи, готовые в любой момент прийти на помощь. Коля видел ребят краешком глаза, и их присутствие помогало ему не впасть в панику.