*
Все последующие дни Шурин прогресс в восстановлении личности улучшался. Чего нельзя было сказать о ее коммуникационных способностях и памяти. Поведением она возвращалась к прежним привычкам, но не могла вспомнить многие эпизоды из жизни. При этом периодически тупила.
— А ты точно не?.. ну… — девушка запиналась на каждом слове, пытаясь сформулировать мысль.
Она сидела у Аска в мастерской и пыталась медитировать. Получалось у нее плохо.
— Что? — переспросил парень, не отрываясь от обработки мелкой детали.
— Мою память. Ты не удалил?
— Стер. Те обрывки, что были связаны с предыдущими воплощениями. И последний завал тоже немного разгреб.
— Точно?
— Аль, я не просматривал твои воспоминания, а цеплялся за связи.
— Я странно запоминаю, — вздохнула та с досадой.
Парень тоже хотел вздохнуть. Пусть он был осторожен, но то, каким образом формировались памятные связи у сестры, могло повлиять на ее нынешнюю амнезию. Понятно это стало после того, как сеансы с чисткой закончились. Теперь он чувствовал вину, досаду и злость на самого себя.
С другой стороны, амнезию могла вызвать буря воспоминаний от проклятия. Этого никто не знал наверняка.
Аск решительно отложил артефакт-паяльник и подошел к сестре со словами:
— Не переживай. У нас есть время бесчисленных миров, время нашей Родины. Мы создадим новые воспоминания.
— Х-хорошо, — ответила та с привычным заиканием.
*
Спустя несколько дней Шура смогла воспользоваться базовой медитацией, чтобы в очередной раз начать заново путь развития. Давалось ей это гораздо труднее, чем в предыдущие разы, но девушка была настойчива, а старший брат поддерживал.
Барьер Школы Океана был пробит лишь спустя пару лун. Главная ступень была покорена, а Шура получила возможность более свободно мыслить в духовном теле.
В воспоминаниях по-прежнему было перерытое поле с оврагами. Что сильно ее злило.
— Лучше не стало!!! — орала она на Океан Событий.
Аск парил рядом с ее телесным воплощением и не вмешивался в сестрин поток раздражения. По большей части та носилась кругами и вопила нечто нечленораздельное.
Через несколько минут ее попустило. Девушка вернулась к духовному брату и уткнулась мордочкой в плечо.
— Прости, что заставила пережить все это.
— Не страшно. Я срываюсь куда чаще тебя и по меньшим поводам. Ты же меня знаешь.
— Нет, не за это. Прости за то, что схватила проклятие.
Как и когда это случилось, она вспомнить не могла. Что злило еще больше.
— Ты не специально, — фыркнул парень. — Наверняка потеряла осторожность из-за того, что я торопил тебя.
— Не знаю.
— Все еще не помнишь?
— Я вообще больше декады на Земле не помню. До того какая-то каша с кучей пробелов, как и после. Что сон, а что реальность бес разберет. Память, мать ее, оторвать и выбросить! Даже обычные слова забыла.
— Сходим к целителю.
— А толк? Не столько тело и разум пострадали, как дух, — девушка размахивала руками, наматывая круги вокруг физического воплощения. — Вот это вот болеет, а тупит вот это, потому что пострадало духовное тело и Ядро! Потому что барьер смертности сломан!
Объясняла она еще хуже, чем раньше, но с горем пополам Аск разобрал смысл сказанного. Дело было в зависимости духовного воплощения и телесного. В отличие от брата, у Шуры данная связь была особо прочной. Если дух был нестабилен, то страдало в первую очередь тело. А нестабильность девушка могла заработать банально от сильных переживаний. Чем опять же отличалась от более стойкого опекуна.
— Все равно сходим. Отметимся на реабилитации перед твоим бывшим начальством. Коллеги о тебе переживают.
— Хорошо, — уныло кивнула девушка. И с надеждой предложила: — Может, прогуляемся по мирозданию? Как раньше.
— Покидать изолированный мир — не самая лучшая идея. Я тебя забрал из койки в школьном лагере. Помнишь?
— А. Точно. Лагерь, — хлопнула она себя по лбу. — Эх. Теперь вспоминать: что, куда, кого, зачем. Надеюсь, никому ничего важного не обещала.
Аск обнял сестренку и перетащил в реальный мир. Беседовать под плеск ночных волн в Ястанийском заливе было гораздо приятнее.
— Во второй день зимы мы идем на карнавал в честь урожайного фестиваля, — улыбнулся он и закружил Шуру в танце.
— Ого. В клубе? — оживилась малышка, следуя за движениями без музыки. — Помню, Нил с Павлиной присылали мне эскизы праздничных голографий.
— Это ты помнишь.
— Конечно. Я им отправила наброски пейзажей из других миров и сама дорисовывала некоторые фрагменты. И-и-и… Кажется, отправляла чашки с парфе из чакки. Или приснилось?