Возможно, его убьют раньше, чем корабль успеет войти в плотные слои атмосферы. Но он был склонен верить мудрости Братьев. Они бы не послали его на эту операцию, если бы она была безнадежной. Слишком большие средства были затрачены. Да, он обречен погибнуть, но гибель не будет напрасной. Многотонная махина должна попасть по городу. Хоть и говорили, что эти корабли безопасны, но у него были другие данные. Экологи долго протестовали против этих полетов в свое время. Немного успокоил их только перенос космодромов для тяжелых кораблей в необитаемые районы и на океанские платформы. Но сегодня полет пройдет прямо у них над головами…
От нечего делать смертник начал пролистывать вкладки на экране капитанского терминала. Большинство из них оказались заблокированы, будто система — вернее, перехвативший управление «троянский конь» — не собирались давать ему возможности порулить процессом самому. Это немного обескуражило. Вот насколько низко они ценили его, дипломированного инженера! Но, подумав, он успокоился. Не время для гордыни. Им там виднее, а любая самодеятельность может разрушить операцию, которая готовилась многие месяцы.
Крохотная красная искорка, мелькнувшая на одном из доступных экранов (который совсем не был похож на знакомые ему экраны радаров), не привлекла его внимания, и он тут же переключился на другой. А между тем искорка медленно ползла из верхнего правого угла экрана к середине. Приближаясь к точке пересечения осей. К своей цели.
ПРИМЕЧАНИЯ:
[i]У земли скорость, соответствующая 1 Маху, будет равна приблизительно 340 м/с (скорость, с которой люди привычно считают расстояние приближающейся грозы, измеряя время от вспышки молнии до дошедших раскатов грома) или 1224 км/ч. На высоте 11 км из-за падения температуры скорость звука ниже — около 295 м/с или 1062 км/ч.
[ii] Pimp (англ.) — сутенер.
[iii]Эйчар — HR (human resource manager).
[iv] Сurriculum vitæ, CV (в переводе с лат. — «ход жизни») — краткое описание жизни и профессиональных навыков.
Часть 2. Ржавые земли
«Мой принцип — ставьте перед собой реальные цели.
А вот мои задачи на ближайшие сто лет.
Я хочу инвестировать в перспективные IT-стартапы,
которые обеспечат прорыв человечества к Сингулярности.
Хочу помочь нам превратиться в бессмертных постлюдей,
которые преодолеют биологические ограничения
и расселятся по вселенной, преобразовывая
материю и пространство.
Я собираюсь стать лидером в трансформации
homo sapiens в homo ultimus.
Тем, кто поведет человечество в новый мир».
Из интервью с Дмитрием Фельдманом, инвестором
и финансовым аналитиком из Кремниевой долины,
2035 г., за полгода до банкротства и депортации.
Слепой, налетчик пустоши
Ветер налетал порывами. То его не было вовсе, и повисал мертвый штиль, то вдруг он начинал рвать и хлестать. Щелкать, как кнут, когда на пути попадались преграды из металла или шифера… Ветер приносил с собой запахи мазута и гари. Запахи беды и катастрофы. Упадка и гниения.
— Ящер! — тихо позвал Слепой. — Будет буря? Что думаешь?
— Будет, командир, — разведчик в сером пятнистом камуфляже, слегка потрепанном, но еще крепком, даже не обернулся, продолжая смотреть на горизонт, на клубящиеся тучи. — Но не раньше, чем через час. Успеем дойти.
Винтовка казалась продолжением рук, настолько редко его можно было увидеть без нее. Минуту назад он приник к оптике, что-то высматривая в роще голых засохших апельсиновых деревьев, но сейчас был спокоен. А его чутью командир маленького отряда доверял.
Посмотрев вниз, тот, кого в Ржавых землях знали как Слепого — а раньше под другим, ныне забытым именем — увидел лужу, покрытую радужной маслянистой пленкой. А ведь когда-то тут была процветающая ферма, на сотне гектаров выращивали фрукты и овощи. Теперь от хозяйственных построек остались коробки стен без крыш, а поля затянуло илом. Линия железобетонных столбов, ушедших на несколько футов в грязь, обозначала направление к городу.
Слепой тряхнул головой. С поверхности мутной воды на него глядел потертый жизнью, но еще не старый мужик. В темной пропыленной одежде, с черной повязкой на левом глазу. Правый светился умом и волей, которая всегда заставляла его врагов отступать, а товарищей — прислушиваться к нему. Он настолько привык обходиться одним глазом, что почти не ощущал неудобств. И сужения поля зрения тоже уже не замечал.
Отхлебнув из фляги, висевшей на поясе, он поморщился. Фляга хорошая, армейская, с камуфляжным чехлом. Но вода была затхлая и вдобавок еще пахла машинным маслом и пластмассой. Прополоскал рот, но воду не выплюнул, а проглотил.