Снимаю крышку, и гордо усмехаюсь, когда колдун со свистом втягивает в себя воздух. На побитом молью бархате лежат две ладони, собранные мною для отца. От них тянутся тончайшие нити стрейской паутины, то единственное что создает симбиоз с человеческими нервными волокнами. Что известно лишь узком кругу лиц, в который лишь чудом попала и я. Ладони изящные, тонкие, длинные пальцы, костяшки. Я старалась, создавала произведение искусства и держала все в тайне. Вдруг не выйдет? Вышло, только отец не дождался, решил освободить меня от обузы.
- Начнем с левой,- я уверена в себе и своем творении, я знаю, как и чем подсоединить маго-механические протезы.
- Кто ты? - колдун серьезно смотрит мне в глаза.
- Человек, сэр. Человек, который может и хочет помочь.
Чтобы поставить протезы, необходимо обнажить культю до самой кости, после это нити стрейска сами создадут новые ткани. Позволяя металлическим пальцам стать для тела родными, отзывающимися на мозговые импульсы.
Колдун выдержал экзекуцию молча. Лишь бешено билась венка на виске, да пот огромными каплями катился по лицу. Периодически я промокала его лицо тряпкой, и лишь закончив с левой рукой поняла, что периодически путала специально принесенное полотенце с тряпкой для стола. Но колдун молчал. Он поднял руку и смотрел на свою металлическую ладонь, сжимая и разжимая кулак. Вокруг протеза собиралась кровь, выступала белесая пена - это стрейские нити выталкивали лишнее.
- Несколько дней уйдут на калибровку, и все. Конечно, вы не ощутите тепла или холода, текстуры, боли,- я пожала плечами,- слабая чувствительность.
- Самостоятельно застегивать штаны - величайший подарок в моей жизни, Амбер Лёвэ. Я заплачу.
- Я могла сама продать их,-напоминаю я, и прячу лицо в спасенных колдуном бумагах. - Но не стала - это память об отце и ее нельзя разменять на золото.
- Полностью ваша разработка?
- Нет,- качаю головой,- один из предков пытался создать их, но без стрейской нити они лишь балласт.
- Я не смогу просто взять и уйти,- он смотрит мне в глаза, а я вижу в этих светлых, голубых глазах разгорающийся огонек опасного, неизведанного чувства. Так выглядят чудом спасшиеся люди.
- Закончим с рукой, и обсудим,- прикусываю губу,- дайте слово, что не станете переступать через себя ради моей просьбы.
- Слово колдуна,- серьезно произносит он и над его левым протезом на секунду полыхает искра. - Они проводят магию?
- Они создавались для мага, разумеется они проводят магию. Только учтите, потенциал прикладного мага существенно ниже всех остальных колдовских каст. Вам придётся самостоятельно вычислить, сколько единиц энергии вы можете единовременно выбросить.
- Вычислю,- он шало улыбается и аккуратно, подрагивающими пальцами откидывает с лица волосы. А я вдруг понимаю, отчего у него грязная голова, но немытым телом не пахнет. Некому было помочь промыть волосы.
- Готовы?
- Больше чем когда либо, госпожа Лёвэ.
Правой руке пришлось уделить чуть больше внимания, ведь это рабочая, опорная рука. Нагрузка на нее приходится больше, а запас прочности тот же самый что и у левой руки, увы. И едва я заканчиваю колдун не жалея себя, своих новых металлических рук хватает мои ладони, выпачканные его же кровью и раз за разом проходится по ним поцелуями. Мне и приятно и неловко, и невероятно хорошо. Правильно. Словно камень, упавший на меня года назад стал меньше.
- Правую руку стоит беречь, я не могла увеличить износостойкость, не утяжелив конструкцию.
- Рассказывайте,- колдун отпустил мои руки, красуясь вытащил из жилета тонкий батистовый платок и стер с моих ладоней потеки крови. Я в свою очередь подобрала полотенце с стера красноватые разводы с его рта.
- История довольно банальная,- дергаю плечом, чувствуя, как колет под левой лопаткой. - Отец получил вызов на дуэль, с которой вернулся без рук. Боец заезжий, что не поделили - неизвестно. Прямо перед этим я оскорбила сына лорда Бриушти.
- Мэра?
- Мэр всего лишь племянник, и если бы не протекция семьи, никуда бы он не выбился- веду плечом, разминая сведенную руку. - Нас хотели оженить. Когда предполагаемой невесте дали слово, я объявила, что каждую ночь ему придется брать меня боем, поскольку добром я ему не отдамся. Это произошло в городской ратуше, отец знал, что я была бы против такого брака, но посчитал что при большом скоплении народа я постесняюсь. Что стерпится-слюбиться.
- Вы были так робки? Не похоже.
- Это склонность всех артефакторов, теряться при большом скоплении людей. Отец начинал заикаться, оттого предпочитал внушительно молчать. Большую часть времени мы проводим в лабораториях, или закрываемся от всех производя расчеты.
- Отсутствующий социальный навык,- колдун кивнул.
- После была дуэль, а еще после я попрощалась с целомудрием, добродетелью и репутацией.
- Он все понимал, поддерживал и не навязывался, при этом оказываясь поблизости,- вместо меня продолжил колдун. - Пребывающего в отчаянии человека легко поймать на крючок из сочувствия и сострадания.
- Так что, с момента смерти отца прошел год, с моего грехопадения год и два месяца. Я собираюсь найти кого-то небрезгливого, с зачатками магических способностей согласного войти в род Лёвэ. И согласного на брачный контракт регламентирующий личную сторону жизни.
Я не собираюсь ложится в постель за чем-либо, кроме зачатия детей, двух, не более. Унизительно, неприятно и слишком уж долго. Минут пять-семь перетерпеть можно, но никак не двадцатиминутный кошмар. Зато становится понятным отчего девицам должно блюсти себя до свадьбы - меньше знаешь больше хочешь замуж.
Переспрашивать колдун не стал. Не то понял, не то не придал значения. Я устало привалилась бедром к столу, за исключением кресла, в котором сидел колдун, приткнутся было некуда. Не садится же на постель. Скупой кивок и колдун встает. Я так и думала, мужчины строги к тем женщинам, что падают им в руки как перезрелые плоды. Мне не больно, мне легко.
Надежно закрываю люк, и окидываю комнату другим взглядом - склеп да и только. Но ведь можно придать ей уют. Прикладная магия хороша тем, что несмотря на малый запас сил, мы способны к любым проявлениям магии. Падаю в кресло, еще нагретое телом колдуна, и начинаю простую, но такую сложную в прошлом уборку. Мой стол стоит вплотную к широкому окну, два пасса левой руки и в комнату проникает яркий дневной свет. До недавнего времени стекло было затемнено, мне было приятнее жить под светом тусклого шара. Вся пыль в комнате собралась в один упругий комок, который я левитировала в мусорное ведро. В моей жизни ничего не изменилось. В моей жизни изменилось все. И резкий стук в крышку люка это подтверждает.
- Госпожа Лёвэ, к вам господин Ранте,- из под люка раздается знакомый, высокий и резкий голос. Ранте, довольно известная фамилия, адвокаты и нотариусы, вот чем славится этот род. Малая магическая сила, бесконечно развитый интеллект. Жестом направляю силу, и люк открывается. Господин Рант оказывается в довольно неловкой ситуации - мантия нотариуса не позволяет ему попасть в мою комнату иначе, чем на карачках. Но и просить женщину о помощи - ниже его достоинства. Которого у этой семейки отродясь не водилось. Сколький как Ранте, худшее оскорбление.
- Доброго дня, господин Рант,- я помню, как вы, в сопровождении отца описывали завещанный мне дом. Как за фальсифицированные долги отдали его дальней родне - тоже помню. Как пытались продавить опеку надо мной - не забыла. Ближайшие родственники рода Бриушти и их же подпевалы. Славная команда ведущая Гранполис к процветанию.
- Не желаете ли прогуляться, госпожа Лёвэ?