Как-то раз, примерно недели через две после первой читки, я работала над ролью в библиотеке: перечитывала «Чайку» Чехова, отыскивая занятные детали для дополнения своего образа. Я была одна, как вдруг в комнату заглянул мой старый знакомый – Гарри Нортон. Мы постоянно пересекались с ним, но мельком, перебрасывались парой слов, не более.
Парень приветливо вскинул брови при виде меня, расположился на диванчике рядом и, аккуратно приподняв мою книгу, взглянул на обложку. Он никак не прокомментировал то, что увидел, лишь едва заметно усмехнулся уголком рта.
– Ты кое-что мне задолжал, Гарри, – вспомнив нашу давнюю встречу в библиотеке, пролепетала я.
– Когда это я успел? – потупился Нортон. Не ожидая ответа, он тут же продолжил: – И о каком, интересно, долге ты говоришь?
– Ты так и не поведал мне, как заделался киношником. Если будешь и дальше это скрывать, я решу, что ты и есть замаскированный Заказчик, и поделюсь своими подозрениями с коллегами.
– Как по-твоему, я мог бы им быть?
Мне подумалось, что им может быть кто угодно, но я сказала:
– Нет, ты слишком молод для такого масштабного предприятия. Сколько тебе?
– Двадцать восемь.
Я демонстративно оглядела его и изрекла:
– Правда, ты не вписываешься в образ этой таинственной личности. Я представляю его седовласым тучным миллиардером, с властным взглядом. Скорее всего, сколотив приличный капитал, он решил, что может заняться высоким искусством. Попробовал себя в кино в качестве режиссёра, но потерпел поражение. И тогда решил, что так или иначе приложит руку к созданию великого произведения. Построил это место, нанял людей, организовал наше похищение и сидит себе спокойно где-нибудь на собственном острове. Наслаждается порождённым им шоу. Пока мы здесь страдаем.
– Что-то я не наблюдаю страдания в твоих глазах, – подколол меня скриптер.
– Я же актриса, забыл? – нашлась я. – Для меня скрывать свои настоящие эмоции – норма.
– Даже обидно, что ты не рассматриваешь меня в качестве главного злодея, – парень опустил взгляд.
– А ты полагаешь, что Заказчик – злодей?
– А ты разве нет?
– Определённо, он преступник, – я пожала плечами. – Вопрос только в том, оправдывает ли его цель выбранные средства.
– С чего вдруг ты начала его защищать? – мне показалось, что я заметила в глазах Гарри разочарование.
– Я не защищаю его, – моё возражение прозвучало слишком резко. – Само собой, он неправ. Поставить подобный эксперимент можно было и не прибегая к совершённым правонарушениям. Но сама суть затеи… Чем плоха идея о том, что ограничения ведут к открытиям?
Скриптер молчал, ногтем указательного пальца поскрёбывая шов на обивке дивана и выражая тем самым несогласие.
– Только не говори, что у меня «стокгольмский синдром», – пробубнела я, слегка задетая этим молчанием.
– Да нет, я думаю, что дело в другом: актёры гораздо легче, чем другие, приспосабливаются к новым обстоятельствам, – он по-прежнему избегал смотреть на меня. – А так как ты одна из лучших, тебе быстрее всех удалось позабыть о том, сколько боли принёс этот отморозок нам самим и нашим родным, которые считают нас умершими.
– Так, всё, – я хлопнула по подлокотнику дивана, – давай прекратим говорить об этом. Недавно я чуть не лишилась подруги из-за похожего разговора. Все почему-то стремятся обвинить меня в благосклонности к похитителям. А я просто пытаюсь понять их.
Нортон, будто испытав некий инсайт, развернулся ко мне и, прищурившись, медленно проговорил:
– А что, если Заказчик – это ты?
Мне стало холодно от пробежавших по всему телу мурашек: хоть я совершенно точно не была Заказчиком, мысль о том, что кто-то мог назвать меня им, пугала до жути.
– Ты серьёзно? – осторожно спросила я. Но Гарри, не удержавшись, прыснул от смеха, и напряжение во мне сразу пропало. – Балбес, – я ощутимо толкнула его, так, что он едва не свалился на пол. – Я же поверила.
– Воображаю, – продолжал хохотать парень, – как ты продумывала план похищения, выбирала самых достойных киношников, заслуживающих принять участие в великих съёмках…
– Ну, нет, тогда я никак не могу быть Заказчиком, – прервала я его фантазии. – Ведь если бы у меня был выбор, я бы тебя сюда не взяла.
– Это ещё почему? – нахмурился Гарри.
– Зачем мне какой-то мутный тип, который, может, и на съёмках никогда не работал-то, – я скрестила руки на груди и вызывающе взглянула на Нортона.
– Поаккуратнее с заявлениями, мисс Грант. Возможно, опыт в этой сфере у меня и не такой огромный, как у вас. Но значение имеет качество, а не количество.
– И всё же сколько лет ты занимаешься кино?