– Кажется, времени сейчас предостаточно, чтобы рассказать мне всё то, что ты по какой-то причине захотела скрыть.
– Джен, мне так стыдно, – я сжала её руку, будто пытаясь таким образом показать силу своей вины. – Я вела себя, словно капризный ребёнок, который распсиховался из-за того, что его мама завела себе нового кавалера. Вместо поддержки ты получила моё неприятие, и, возможно, я заслужила гораздо более серьёзное наказание, чем та тонна тумаков и ударов, которыми ты пыталась привести меня в чувство во время нашей драки.
Питерс хмыкнула.
– Твоё отношение к новому кавалеру своей «мамы» хоть как-то изменилось? – прищурившись, спросила она.
– Определённо. Иначе я не пришла бы к тебе. Джен, может, мои уверения в том, что я счастлива за вас с Полом, прозвучат неубедительно и не склеят нашей дружбы. Но мне нужно сказать тебе об этом.
– Это именно то, что я хотела услышать, – подруга крепко обняла меня. – Скучала по моим кентуккийским обнимашкам?
– Даже больше, чем по тебе, – едва сдерживая слёзы, пискнула я. – Неужели ты так просто меня простишь?
– Давай будем честны, плен запудрил мозги нам обеим. Я тоже иногда не видела берегов. Вечно цеплялась к этой твоей Смит, не понимая, что триста лет ей нужно отбивать тебя у меня. А из-за своих страданий по Крису я даже не заметила, как ты замутила с Уилсон. Так что я ничем не лучше тебя.
– Поверь, наш с Эмили роман не продлился и пяти минут.
– Я буду рада услышать об этом, – она отстранилась от меня и положила руки мне на плечи. – Лиз, это место пытается нас уничтожить. Но мы ведь сильнее его, верно?
Я неуверенно кивнула.
– Ладно, – Питерс быстрым движением стёрла слёзы с моих щёк. – Итак, ты и Уилсон. Как это случилось?
– Нет, погоди, лучше начать с другой истории, о которой ты тоже ничего не знаешь. Так вышло, что наш аранжировщик Питер Адамс слетел с катушек, взял меня в заложники и приставил нож к горлу. И потом…
– Стоп-стоп-стоп, что это ты выдумываешь? – недоверчиво спросила Джен.
– Я серьёзно. Всё случилось примерно через неделю после того, как нас похитили. И никто до сих пор не слышал об этом, потому что Сандра…
– Ну, конечно, Сандра, – она закатила глаза. – Есть ли у тебя хоть один рассказ, где не фигурирует эта чёрная кошка? – и тут же рассмеялась, давая понять, что её возмущение не стоит принимать всерьёз.
– По правде сказать, мне придётся ещё пару раз упомянуть её имя, – протянула я.
– Я постараюсь мужественно перенести это, – она с торжественным видом приложила ладонь к сердцу.
Долгий и подробный рассказ о том, как Адамс собирался меня убить, о том, как изменилось моё отношение к Сандре, о том, как я потеряла Энрике, о том, как Эмили случайно помогла мне преодолеть творческий кризис, и, конечно, о том, какую внутреннюю трансформацию я пережила за эти месяцы, – этот рассказ Питерс выслушала, ни разу не прервав мой монолог ни вопросом, ни замечанием. Лишь когда я закончила говорить, подруга, рассеянно покачав головой, пробормотала:
– Лиз, я думаю, тебе очень повезло.
– Повезло? – не веря своим ушам, переспросила я. – Это в чём же?
– Возможно, ты пережила здесь гораздо больше, чем другие. По крайней мере, я не знаю никого из наших, кто сумел бы так близко подобраться к сторонникам Заказчика. Нет, я больше тебя не осуждаю, – добавила она, заметив мой недовольный взгляд. – Слушай, тебе хотели перерезать горло; потом ты потеряла ребёнка, а перед этим мучилась сомнениями, стоит ли прерывать беременность; ты охмурила охранника, отправила его во френд-зону, из-за чего он перестал с тобой даже разговаривать. Ты использовала чувства к Уилсон как способ раскрыть свою героиню. Именно ты помогла посредственной Хейли Новак стать на верный актёрский путь. Ты, а не Дэвид. Ты воплотила на экране Актрису так, как никто из нас не смог бы это сделать. Ты подружилась (и не спорь со мной!) со Смит, и она убедила тебя принять себя вопреки устоявшемуся мнению окружающих. Ты скрывала большинство из этих событий, глубоко прятала свои настоящие переживания, и, как следствие, лишилась друзей. Да от этого свихнуться можно!
– Не такой уж мой опыт и уникальный, – проронила я.
– Может, и не уникальный, – согласилась Джен. – Но я, например, за это время всего лишь пропустила свою свадьбу, сыграла в кино, поссорилась с лучшей подругой и завела отношения с лучшим другом. Скучновато, не находишь? И вот к чему я веду: попробуй написать обо всём этом.
Я рассмеялась.
– Джен, какой из меня писатель? Я могу произносить текст на камеру, но не сочинять его.
– Дело не в этом. Ты напишешь это не для других, а для себя. Никто этого не прочитает. Если, конечно, ты сама не захочешь кому-то показать эту историю.