Ардохелл уже не спасти. Пламя, что поглотило некогда величественный город, гасло, оставляя после себя лишь пепелище.
– Они все мертвы, – наседая, шипела Валерика, – Эрик, Ригард, все они мертвы!
– Что? – руки мои дрожали, чем пользовалась девушка, продолжая атаковать.
Они… и правда мертвы? Весь этот путь, все те смерти были напрасны?
Я не могу поверить…
Неужели…
– Ах, – выкатила глаза девушка, когда я коленом ударил её в бок.
– Так значит, их не удалось спасти? – прошептал я, закинув голову набок. – Понятно…
Удар был быстрым и точным. Им я оборвал линию жизни Валерики Сангард. После этого удара в живых остались только я и Вивьен.
– Что теперь? – произнёс я, обернувшись на суккуба. – Вивьен, может, мне стоит убить их всех?
Что же это? Что-то внутри прогорает. Пламя, что подарило мне силу, взамен пожирает что-то иное, что-то равноценное…
– Ты должен исполнить свой долг, – поцелуй Вивьен вновь усилил меня.
***
Долг… мой долг…
Ступая вновь по катакомбам, я не ожидал повстречать Годрика. Демон будто бы ждал меня у врат гробницы:
– Господин Эсэлаер, – демон материализовал в руках клинки из алой стали.
– Демон крови, – ухмыльнулся я. – И ты мой враг?
– Я лишь желаю искупить грехи брата, – Годрик приготовился к бою.
– Надо же, а как же Роза? Я так погляжу, вы и тварь зарубили, и в гробницу пробрались?
Неподалёку от врат лежала туша Порождения Тьмы.
– Признаться, мне больно видеть, что вы попали под действие чар, – демон рванул в мою сторону.
– Признаться, я до сих пор не понимаю, кто же наш враг, – обмениваясь ударами, говорил я.
– Эльфы не больше, чем просто запутавшиеся дети, – Годрик оскалился, когда я чуть было, не обезглавил его размашистым ударом.
– Ого, – продолжил атаковать я. – А кто же ты, Годрик?
– Найтмар, – нахмурился он, вонзив один из клинков мне в живот. – Брат Акумы Найтмара. Как жаль, что я не смог уберечь его дочь!
С этими словами он перерезал мне шею и рубанул по плечу.
– Вот оно как, – чуть пошатываясь, засмеялся я. – А ведь я тоже не смог уберечь их! И на что я только рассчитывал!
Алая сталь не была преградой для моего дара. Затянув раны, я вновь накинулся на противника:
– Почему же ты сражаешься? Я ведь должен стать жертвой!
– Фрэнсис был бы огорчён, – парировал удар демон.
– Да что ты! Тогда кто жертва? Принцесса? Рэймонд? А может, сама императрица?
Когда Годрик открылся, я совершил выпад, вонзив меч в незащищённую грудь демона. Чёрная кровь прыснула из его уст:
– Да, – положив руку на моё плечо, прошептал он.
– Что да? Что да?! – прокручивая клинок, шипел я.
– Они хотели, чтобы вы жили…
Слова Годрика усиливали горечь. Вынув меч, я с размаха обезглавил бывшего дворецкого и направился во тьму гробницы.
Окутанные мраком колонны, длинный коридор и потолок, уходящий куда-то высоко во тьму – ещё не так давно я шёл здесь с мыслью о скорой победе. Тогда я ещё верил…
– Брат, – глаза Рэймонда героя всея человечество сияли через узкие прорези белоснежного шлема.
Он стоял перед кругом из колонн из чёрной стали. У чаши, в центре круга были мама и принцесса. Императрица Люссия собиралась вонзить кинжал из чёрной стали в грудь Розы.
– Не этого Спасения желал я, – я готовился к очередному бою.
– Брат, стой! – Рэй был готов нападать.
– Прочь, Рэймонд! – прокричал я.
– Ты не оставляешь мне выбора, – клинок брата воспылал священным пламенем.
– А ты попробуй, убей меня! – засмеялся я, обрушив на него удар.
Рэй не успел среагировать. Шлем слетел с головы, а сам он опёрся о колонну:
– Нет, брат, – заблокировав второй удар, выдохнул он.
– Кто мне твердил о победе над тьмой?! Кто из нас герой человечества!? Какого чёрта, Рэймонд?! Почему ты пляшешь под дудку вампиров?!
Я продолжил атаковать, со всех сил рубить по клинку брата.
– Сын мой, – голос матери потусторонним холодом сковал моё тело, когда я вновь собирался ударить по Рэймонду. – Готов ли ты отдать всего себя во имя Спасения?
Глаза матери сияли кроваво-красным. Прекрасное лицо её теперь выглядело жутким, а чёрные латы её, казалось, были подвижны, словно тень Фрэнсиса.
– И отправлю я сердце во тьму, – без колебаний начал я, – и утрачу я душу свою! Я отдаю в жертву себя!