– Кто сказал? – улыбнулся мужчина.
– Да так, один поклонник.
– Что ж, – Ричард вдруг стал больше обычного, мышцы на его теле набухли, а на руках выскочили вены, – не хотелось бы его подвести.
И глазом пошевелить не успел, как Ричард оказался слева от меня. Хотел атаковать, но противник мой увернулся, уже оказавшись справа. Его невозможно не то, что зацепить, банально разглядеть в поднявшихся клубах песка.
– Уж прости, но я выложусь на все сто! – оскалился Рич, взмахнув ногой.
В последний момент я успел подставить меч для блока. Удар, нацеленный в корпус, по моще был сравним с ударом горного великана. Лишь благодаря клинку из чёрной стали меня не разорвало напополам – от силы ричардского удара меня отбросило в сторону, впечатав в многострадальную стену арены.
– Ох ты ж бл*, – оскалился я, заметив как погнулся клинок из чёрной, чёрт её дери, стали.
Недолго думая, я выхватил самострел, и уже хотел прицелиться, как перед глазами вновь возникла нога Ричарда, удар которой в один миг превратил тонкую дварфийскую работу в груду металлолома.
– Что ж за усиление такое? – чудом уклонившись от влетевшей в стену ноги, прошипел я, чувствуя, как вены на лице набухают.
– Усиление усиления, – откашливаясь кровью, растянулся в улыбке Ричард, – моя особая техника.
От следующего удара увернуться не успел, прилетело так, что я сам прилетел в середину арены. Чёрт, чувствую себя маленьким ребёнком, над которым издеваются старшие…
– Знаешь, – кровь ручьём сочилась из губ и глаз мужчины, – в чём-то моя техника похожа на запретную магию…
– Тогда не против, если я тоже выложусь на полную, – боль от полученных чапалахов утихла. – И отправлю я сердце во тьму…
Ричард попытался было прервать заклинание, но, наученный горьким опытом битвы с Рэймондом, я увернулся, в движение договаривая запретное заклинание:
– …и утрачу я душу свою!
– Безумец! Мне нравится! – улыбался Рич, теперь уже полностью отдавшийся во власть азарта.
Внутри что-то щёлкнуло. Я почувствовал, как сузились мои зрачки, а сердцебиение ускорилось. Лёгкая дрожь прошлась по телу, вместе с ней кровь будто вскипела, обдав меня жаром. Время словно замедлило свой ход…
Ричард умело сменяет акцент с одного усиления на другое, при этом находясь под постоянным действием полного абсолютного усиления. Ему плевать на боль, страха нет, как и инстинкта самосохранения – это я выяснил, когда с силой рубанул противника по затуманенной башке. По ощущениям будто ударил скалу, аж меч в руках задрожал, а вот Ричарду хоть бы хны.
Все удары, которые я только поспевал наносить по нему, словно встречались с невидимой преградой. Он настолько укрепил своё тело, что пробить его, казалось, можно только магией какого-то божественного уровня.
И при этом при касте каждого нового усиления кровотечение у него усиливалось: глаза его заволокла кровавая пелена, рот был полон собственной крови, а улыбка, словно на теле мертвеца, застыла.
Ричард атаковал. Я атаковал. Один бил, второй рубил. Мы обменивались ударами, сражались на характере. Кости мои трещали, ломались, кожа лопалась, рвалась, заливая чёрной кровью разгорячённый песок. Ричард, умирающий буквально на глазах, казалось, вообще не чувствовал моих атак. Но я видел, чувствовал, как что-то меняется. Даже будучи в потоке, он не поспевал сменять одно усиление на другое, маны становилось всё меньше, а крови, натёкшей на песок, лишь больше.
– Охренительно! – заржал Ричард, остановив мой меч голой рукой.
Глаза его неестественно сияли. Сияли так, как сияют глаза обезумевших вампиров…
– Ещё лучше! – закричал он, когда на руке остался глубокий порез.
Хитро закрутившись в воздухе, он выбил ногой меч из моих рук, после чего ударил, но уже с разворота, этой же левой ногой в голову. Повезло, что успел подставить руку, защитив себя от обезглавливания в довольно грубой форме…
И ведь точно, сила вампиров, почему я забыл о ней…
…Вложив всю силу в левую руку, я вмазал по ноге Ричарда, с хрустом переломав её. И хотел, было, он усилить регенерацию, как я с той же силой пробил его грудь, раскурочив грудную клетку. Прыснув кровью из уст, мужчина разразился смехом. Следующее, что я ощутил – резкая боль где-то по центру груди. Из глаз моих ручьём полилась кровь, а сердце будто порвалось. Что-то стало рушиться внутри меня…
– Т-ты? – глядя на остановленный у моей груди кулак, прохрипел я.
– Усилить можно всё на свете, – ухмыльнулся Ричард, после чего закатил глаза.