Задыхаясь от напряжения, Сергей пытался растащить слипшиеся обрывки воспоминаний. Восстановить цепочку последовательности с того момента, как очнулся… Он себя не щадил теперь…
…Где-то совсем рядом с монотонной настойчивостью отбивали лопаты о рельсы. В остановившихся сумерках вяло передвигались мешковатые силуэты, изредка перемигиваясь подслеповатыми фонариками. Пахнуло мертвящей сыростью разворошенной земли… И снова провал, обрыв в бездну…
Чуть высветлился далекий край ватного неба. В рыхлой сердцевине его зависли одинокие кривые черточки молчаливых ворон. Скреблись о брезент обглоданные ветром лозины. Ворочалась, цепляясь за дно носилок, облезлая осока…
И еще. Ноги в расквашенных ботах, что чавкали по ржавым лужам, перед его носилками. Как тогда хотелось Сергею выпить хоть глоток из тех загустевших луж с синеватым инеем по краям. Но он даже и этого не смел. Не смел остановить тех, кто нес его носилки через гнилую луговину… Хлюпали, чавкали боты, плыли носилки с Сергеем над промозглым полем неведомой сечи…
Он и не заметил, как земля превратилась в лишайчатый череп старого великана, вбитого в землю по самую маковку чьей-то могучей палицей… Боты шли среди бурых сбившихся колтунов, выбирая гладкие места, выбитые дождями ложбины на еще не тронутом временем черепе… И чем дальше уносили Сергея от того места, тем яростнее вгрызалась в затылок его непоправимая вина.
— Я самый быстрый бегун на свете! — хвастливо вопил Гурум, перекрикивая галдящую, взбудораженную палату.
— Посмотрим, посмотрим. — Маша раздавала мальчишкам и девчонкам аккуратно обклеенные по краям теплой фланелькой неровные кусочки красного и синего стекла величиной с карманное зеркальце.
— Я же — Братец Лис! А ты мне синее стекло дала! — недовольно басил Федор.
— Ты прав. Держи красное. Давай твое синее, — торопилась исправить ошибку Маша. — Итак. Братцы Лисы, покажитесь!
Вспыхнули, засветились на потолке три красных солнечных глаза.
— Вы, значит, Братцы Кролики? — «уточнила» Маша, задрав голову к потолку.
— Мы Братцы Лисы! Братцы Лисы мы! — заголосили, протестуя, Гурум и Федор.
— Верно-верно! — тут же отозвалась Маша. — Братцы Кролики, ваш черед прыгать на потолок!
Заплясали, закружились на белом поле-потолке десять голубых Братцев Кроликов.
— А не расскажет ли нам Катерина, что надо Братцу Кролику сделать, чтобы победить Братца Лиса? — обернулась к мрачной Катьке Маша.
— Можно, я расскажу? — поднял руку Марик.
— Нет уж! Фиг! — возмутилась Катька. — Я сама знаю! Надо два круга по потолку пробежать. По самому краю. И не сталкиваться. Еще на стену залетать нельзя.
— И это все?
— Да, конечно, нет! — замахала на нее Катька. — Главное, чтобы Лис не осалил, — спешила объясниться девчонка. — Потом, когда пробежишь, надо тютелька в тютельку вон по той черте спуститься, где они соединяются…
— Кто соединяется? — «не поняв», переспросила Маша.
— Пол и потолок! — выпалил Гурум.
— А ты молчи, Лис проклятый! — напустилась на него Катька. — Я сама знаю! Вон по тому углу, где койка пустая, вниз бежать надо!
— Верно, Катерина! — похвалила девчонку Маша. — Дальше про Кроликов нам Гюли расскажет.
— Ой!.. Я знаю… Только еще вспомню немножко.
— Я, я, можно? — снова опередил всех Марик.
— Говори! — согласилась Маша.
— Надо еще круг пронестись и по линии, где стенка со стенкой над Олиной койкой сходятся, вниз от Лиса удрать!! — отрапортовал на одном дыхании Марик.
— Правильно! А где Братцу Кролику можно отдыхать? — уточняла Маша. — Где Лис не имеет права трогать Кроликов?
— В каждом углу!
— В углу! В углу! — заорали, перекрикивая друг друга, все Братцы Кролики.
— А Братцы Лисы что делать должны? — переждав первый шквал выкриков, спросила Маша.
— Ловить и салить Кроликов! — зарокотал бас Гурума.
— За три круга успеть! — подхватил его Федор.
— Кто больше всех собьет — тот самый быстрый! Это буду я! — вновь вырвался вперед Гурум.
— А что запрещается? — едва поспевала за ними Маша.
— На локтях приподниматься!
— Ныть и… фиксаторы расслаблять!
— Обзываться!
— Злиться друг на друга!
— Переспоривать!
— Жухать!
— И еще! — Маша подняла обе руки, призывая палату к вниманию. — Раз уж вы выбрали меня судьей — не обижайтесь. Слушаться беспрекословно. Спорщиков будут сразу снимать с игры. Договорились?