И она не разочаровала. Всего пару мгновений спустя Ян услышал ее шаги по паркетному полу, быстро вошла в гостиную — и вдруг остановилась как вкопанная.
— Мэйсон не предложил тебе чаю?
Ян улыбнулся, но не поднял казавшихся свинцовыми век.
— Я не хочу чаю. Я хочу выкупаться и поспать.
— О, ради бога…
— Просто присядь, Айви.
Она надулась и подошла к нему.
— Почему ты такой сердитый?
Он открыл глаза и широко распахнул объятия.
— Я уставший.
— Вздор, — возразила Айви, наклоняясь и целуя его в щеку, — это я почти не сплю. Будешь ныть, когда у тебя в детской появится новорожденный. И да, — добавила она, отходя от вальяжно развалившегося брата и грациозно опускаясь в кресло напротив, — выкупаться тебе не помешает.
Ян усмехнулся.
— Спасибо, я знал, что ты меня поддержишь.
Айви склонила голову немного набок и посерьезнела.
— У тебя, в самом деле, усталый вид. Плохо спишь, да?
Раздражаясь, Ян сел прямо, заложил ногу за ногу и взлохматил пальцами волосы.
— Ты лучше о себе думай. Как ты, кстати?
Она помахала ладонью.
— Я в порядке. Рай от меня не отходит, и я уже как новая. А малышка вообще прекрасно себя чувствует.
Ян просиял от искреннего облегчения.
— Очень рад. Ты выглядишь счастливой.
Айви широко улыбнулась в ответ.
— Я безмерно счастлива, спасибо.
— Но ведь ты вызвала меня не для того, чтобы сказать об этом, — протянул он.
— Нет, — застенчиво ответила она. — Я хотела поговорить с тобой о другом.
Айви заерзала в кресле, села совершенно прямо, и Ян только теперь заметил, что она принесла с собой два предмета, похожих на две тоненькие книжицы, которые сжимала у себя на коленях, словно боялась, что он может выхватить их и сбежать.
— Что это? — спросил Ян.
— М-мм… Сейчас расскажу.
Ян ждал, наблюдая, как хмурится ее лоб. Айви уставилась в чайный столик между ними и жевала нижнюю губу, как это часто бывало, когда она собиралась с духом сообщить ему важную новость. Любопытство Яна начало нарастать.
Он нетерпеливо вздохнул.
— Айви…
— Что ты помнишь о времени, которое провел в темнице, Ян?
Воздух в малой гостиной вдруг показался Яну горячим, спертым и удушающим, и он потянул за ворот рубашки, чтобы ослабить его.
— А что? — спросил он через несколько секунд.
Сестра посмотрела ему прямо в глаза.
— В этой истории есть эпизод, о котором я тебе никогда не рассказывала, но теперь собираюсь, потому что… всплыли некоторые новые сведения, и я думаю, что это важно.
— Новые сведения о чем? — осторожно спросил он, подавляя в душе вспышку страха.
Немного помолчав, Айви пробормотала:
— В первые несколько часов, после того как тебя освободили, когда я сидела рядом с тобой, а ты был в бреду и так близко к смерти, я ухаживала за тобой, держала тебя за руку и пыталась кормить бульоном. Ты помнишь?
Приходя в волнение, Ян забарабанил пальцами по коленям.
— Не особо. Ближе к делу, Айви.
— Ты плакал, Ян, — сказала она, в тревоге понижая голос. — И все время звал Виолу.
Все его тело инстинктивно напряглось. Он понятия не имел, как ответить на такое откровение и что чувствовать. Но когда речь шла об ужасном испытании, через которое ему пришлось пройти пять лет назад, он бы никогда не смог усомниться в искренности сестры. Она спасла его, и сегодня он был жив благодаря ей.
— Тогда, — продолжала Айви, — я не знала, как воспринимать то, что ты говоришь в лихорадке; твоя речь была путаной и невнятной. Я думала только о том, как сохранить тебе жизнь, как вернуть тебе силы и здоровье. Мне приходило в голову, что ты зовешь Виолу Беннингтон-Джонс, но это казалось абсурдным, ведь она участвовала в твоем похищении…
— Она не участвовала, — возразил Ян. — Только ее сестры.
Айви склонила голову набок и с интересом на него посмотрела.
— Понятно. Тогда, пожалуй, все становится на свои места.
Она нервно потеребила свое обручальное кольцо и вздохнула.
— Я знаю, что с началом сезона ты переехал из Стэмфорда на Таррингтон-сквер, потому что леди Чешир вышла из траура.
Этим признанием Айви буквально выбила у него почву из-под ног. Сестра никогда не вмешивалась в его любовные интрижки, которые, впрочем, были довольно редкими после истории с похищением, и до сих пор не критиковала его за решение оставаться холостым. Поэтому после такого оглушительного заявления с ее стороны Ян даже не знал, попросить ли ее объясниться или потребовать, чтобы она не совала нос в чужие дела. Любопытство победило.