- Почему вы не едите хлеб? Вам придется проехать несколько миль, прежде чем мы доберемся до ближайшей деревни.
Образ комнаты на постоялом дворе и слабого света огня исчез как не бывало.
- Лучше ешьте его сами, - ответила она. - Ведь вы собираетесь идти пешком.
Паэн разбросал угольки потухшего костра и, завернув хлеб в кусок ткани, положил его в седельную сумку.
- Там, в стороне от дороги, есть ручей, - произнес он. Они вместе отвели кобылу на водопой к стремительно бегущему потоку и наполнили водой два меха, которые оставил им Матье.
***
Со всех сторон их окружали возделываемые земли, с садами и полями, подступавшими так близко к берегу, как только позволяла им морская соль. Миновав две деревни, они остановились наконец в рыбацком поселке, располагавшемся в небольшой бухточке рядом с широкой полосой белого песка. Джоанна надвинула на голову капюшон и отвела кобылу в буковую рощицу между деревней и морем, в то время как Паэн зашел в одну из грязных хижин на окраине поселка, чтобы купить там хлеб, яблоки и кувшин свежего молока.
- Мы уже проделали большую часть пути, - повернулся он к ней. - Если хорошая погода продержится еще немного и мы будем двигаться быстрее, то, пожалуй, ночь мы проведем в покое и безопасности.
Джоанна вздрогнула.
- Я так замерзла! Лучше уж спать на постоялом дворе, полном грабителей, чем провести еще одну ночь возле большой дороги.
- То место, куда я собираюсь вас отвезти, надежнее любого постоялого двора. У тамплиеров есть своя резиденция рядом с портом, а также странноприимный дом, где разрешается жить корабельщикам и купцам, прибывшим сюда по своим делам. Джоанна покачала головой.
- Меня они не пустят. Когда я впервые прибыла в Бретань, моему кораблю из-за сильных ветров пришлось пристать к берегу довольно далеко от Динана. Несмотря на то что у тамплиеров имелся в ближайшей гавани странноприимный дом, они наотрез отказались предоставить мне ночлег.
Паэн улыбнулся:
- Черные рыцари делают вид - по крайней мере при посторонних, - что они чураются женщин и весьма умеренны за столом. Однако тем, кого они хорошо знают, они нередко оказывают вполне достойный прием за счет богатств, которые им удалось утаить от короля.
Джоанна нахмурилась.
- Я не хочу обращаться за помощью к тамплиерам. Они жестокосердны и внушают страх всем, кто имеет с ними дело.
- Да, они умеют отпугнуть посторонних, - ответил Паэн, - когда это им выгодно. Они терпят меня лишь потому, что прибегают к моей помощи всякий раз, когда им нужен лишний меч. Если я привезу вас с собой, они не причинят вам вреда, Джоанна.
Она опустила глаза на его руку, лежавшую на ее седле.
- Сколько вам было лет, Паэн, когда вы начали учиться воинскому искусству у тамплиеров?
- Двенадцать, - ответил он. - Намного старше того возраста, когда мальчиков принято отдавать на воспитание.
Только знатные семейства могли позволить себе отдавать своих отпрысков на воспитание людям, которые обучали их как мирской премудрости, так и обращению с оружием. Такая фраза из уст простого наемника звучала по меньшей мере странно.
Паэн поднял на нее глаза.
- Они хорошо ко мне относились, - добавил он. - Если бы не они, я бы мог умереть с голоду.
По-видимому, он был крестьянином по рождению - незаконным сыном какой-нибудь простолюдинки, разделившей ложе с рыцарем и давшей затем жизнь воину...
- А сколько лет было вашему брату, когда он погиб в Рошмарене?
Джоанна была настолько погружена в размышления, что не сразу расслышала его вопрос. Когда же он повторил его, она побледнела и отвернулась от его пристального взгляда.
- Ему было всего четырнадцать, но по росту он не уступал зрелому мужчине, - неохотно ответила она. - Его никто не отдавал на воспитание и не обучал воинскому ремеслу.
- Почему? Он был болезненным от природы? Усилием воли Джоанне удалось сохранить прежний спокойный тон.
- Нет, Гаральд был очень здоров, к тому же крепок и силен, как молодой бычок.
- Почему же тогда его не учили обращаться с оружием?
- Гаральд обучался ремеслу моего дяди в его конторе и помогал ему вести счета, - сказала она. - Но он всегда мечтал стать рыцарем, могучим и непобедимым воином. Он постоянно донимал нас своими просьбами, пока я наконец...
- Пока вы не вышли замуж за человека, который мог исполнить его желание?
Джоанна пошатнулась в седле и прикусила губу, чтобы унять дрожь. Ей уже не раз говорили те же слова... Однако когда она услышала их от Паэна, ей показалось, будто кто-то вонзил ей кинжал прямо в сердце. Ей нужно было любой ценой заставить его замолчать.
- Мой дядя - человек богатый, - высокомерно заявила она. - У него есть свои торговые интересы в разных странах за пределами королевства, и у него были свои причины выдать меня замуж за Мальби - причины слишком непростые, чтобы вы могли их понять. Мои собственные желания и честолюбивые устремления Гаральда занимали среди них далеко не первое место. Подобные решения принимаются не так просто, как вы, должно быть, думаете.
Она даже не поморщилась, разговаривая подобным тоном с Паэном, человеком низкого происхождения, который наверняка гнул бы всю жизнь спину на полях и в садах Бретани, если бы не тамплиеры, которые приняли его к себе и научили сражаться. Она старательно подбирала слова в надежде, что Паэн прекратит свои расспросы, однако ее выпад, нацеленный на то, чтобы сильнее уязвить собеседника, не достиг цели. В действительности воображение Паэна было не настолько ограниченным, чтобы его можно было обвинить в недостатке утонченности.
Паэн в ответ на ее пылкую речь лишь коротко вздохнул.
- Я очень признательна вам за помощь, - продолжала Джоанна тем же тоном, - и позабочусь о том, чтобы вы получили за те дни, что проведи рядом со мной, больше золота, чем могли бы добыть в военных кампаниях.
Паэн скривил губы в улыбке.
- Не беспокойтесь из-за того, что ваши слова задели меня, Джоанна. Мы с вами слишком разные люди, поэтому размолвки между нами неизбежны. Вы родились в богатой семье, а я явился к тамплиерам сиротой без средств к существованию. Мы оба сами прокладывали себе путь в жизни, но во всем остальном нам трудно понять друг друга.
Должно быть, у нее вырвался вздох разочарования, потому что он поднял голову и улыбнулся:
- Тем не менее мы вполне можем поладить друг с другом. Мы вместе пережили несколько тревожных дней и, как видите, уцелели.
Джоанна наклонилась вперед и накрыла его руку своей.
- Вы правы, Паэн. Мы уцелели только благодаря вам. - От ее высокомерия не осталось и следа.
Он извлек руку из-под ее пальцев и накрыл их своей ладонью.
- Вы не доставили мне особых хлопот. Я знавал времена и похуже, пробурчал он.
- Женщины? - вырвалось у Джоанны прежде, чем она успела себя сдержать.
- Женщины, - улыбнулся он. - И еще пара-другая толстых торговцев. Многие из них причиняли мне куда больше неудобств, чем вы, Джоанна. Вы никогда не жаловались и держали свои страхи при себе.
Она смущенно потупилась:
- Вряд ли я могла чего-нибудь опасаться, когда вы с Матье находились рядом. Он пожал плечами.
- Согласитесь, были такие мгновения, когда вы больше боялись союзника, которого знали, чем врага, о котором вам ничего не было известно.
- Вы были моим... - Джоанна заколебалась. - Я вас нисколько не боялась. Паэн рассмеялся:
- Я все же думаю, что в ту ночь, когда я проник в вашу спальню, вы с трудом сдерживались, чтобы не пырнуть меня кинжалом. В подобной ситуации только женщина, потерявшая рассудок, не испытала бы страха, увидев рядом с собой незнакомого мужчину.
- Насколько я помню, вы покинули мою спальню еще до того, как я успела окончательно проснуться. Когда вы ушли, мне все еще казалось, что я вижу сон.
- Когда я появился в вашей комнате, вы спали сном младенца. - Он слегка приподнял бровь. - Не знаю, слышали ли вы, как я неоднократно звал вас по имени? Я был совсем близко, готовый заглушить ваши крики и объяснить вам все прежде, чем вы позовете на помощь. Уж не приняли ли вы на ночь сок из маковых зерен, чтобы избавиться от бессонницы?