- Все эти удобства проще найти в окрестных деревнях. У кастеляна короля Ричарда в Орфорде был довольно скудный стол, когда я в последний раз проезжал этим путем.
***
Всю ночь их корабль стоял на якоре в виду сигнальных костров, горевших со стороны далекого Орфордского мыса, прямо у входа в узкое устье реки Ор. Когда взошла луна и вода начала прибывать, команда, подняв якорь, взялась за весла и направила корабль вверх по течению, чтобы снова встать на якорь возле небольшой рыбацкой деревушки, ютившейся под защитой длинной наносной дамбы, расположенной в некотором отдалении от берега.
Уже на рассвете удары весел и постукивание по обшивке корабля возвестили о прибытии двух шлюпок. Капитан и старший рулевой направились к берегу, оставив команду ждать их возвращения. Дождавшись капитана, Паэн и Джоанна попрощались с матросами, и шлюпка доставила их на берег.
Когда они наконец ступили на твердую землю, у Джоанны закружилась голова и она чуть не упала. Паэн обнял ее рукой за талию и усадил прямо на сваленные в груду седельные сумки, которые он перенес из лодки.
- Это скоро пройдет, - заверил он ее. - Просто посидите здесь и подождите немного, пока земля не перестанет раскачиваться у вас под ногами.
- Я никогда больше не покину Англию, - заявила Джоанна.
- Жаль, - пробормотал Паэн.
Она подняла голову, заслоняя глаза от тусклого солнечного света, пробивавшегося сквозь густой туман.
- Ваш желудок прямо-таки создан для морских путешествий, - добавил он. - Не пройдет и часа, как вам станет значительно лучше.
- И тем не менее я никогда больше не поднимусь на борт корабля, ответила Джоанна. - И вам тоже не советую, потому что в первый день плавания мне показалось, что вы вот-вот отдадите концы.
- Ничего, я справился.
- Потому что я за вами ухаживала.
- А позже, когда вы промерзли до костей, Джоанна? Кто уберег вас от простуды?
Она вздохнула.
- В холодную погоду вы держались отлично. В более благоприятное время мы с вами смогли бы составить отличную пару.
Взгляд Паэна вдруг стал таким же пронзительным, как ветер, дувший с моря.
- Вы же говорили, что это плавание станет для вас последним! Как только вы доберетесь до дома, то никогда больше не покинете Уитби.
- Я не собираюсь покидать Англию, но мне придется время от времени наведываться в Йорк. Он улыбнулся:
- И вы готовы в одиночку проделывать весь путь до Йорка?
- И в Лондон тоже. Мой дядя слишком стар, чтобы добираться до Лондона самостоятельно.
- Понятно.
Паэн подобрал седельные сумки и направился к песчаной косе, чтобы понаблюдать за тем, как корабль тамплиеров входит в устье реки Ор. Затем отыскал сухое место в песке подальше от линии прибоя, вырыл неглубокую ямку и, положив туда свою кольчугу, аккуратно и бережно расправил ее, прикрыв сверху слоем сухого песка. Хорошенько утрамбовав поверхность ногами, он вынул из ямки кольчугу и окинул ее хмурым взглядом.
- Ржавчина от морской воды может в считанные дни испортить хорошую кольчугу, - проворчал он. - Мне бы следовало промаслить седельную сумку.
- А ваш меч?
Он вынул из ножен потускневший клинок и, осмотрев его, вложил обратно.
- Ни единого следа ржавчины. Я уже почистил его сегодня на рассвете.
Джоанна дрожала под порывами холодного ветра. Паэн перекинул кольчугу через плечо и подобрал седельные сумки.
- Пойдемте, - обратился он к ней. - Я не хочу, чтобы вы свалились с простудой.
***
Впервые за много дней пути они смогли насладиться горячей пищей густой похлебкой из ячменя, рыбы и приправ, - сидя у очага в рыбацкой хижине. В деревне нельзя было купить лошадей, однако сын рыбака вызвался добраться вверх по реке до фермы, принадлежавшей одному свободному землевладельцу, который совсем недавно приобрел кобылу для своей прелестной молодой жены. Примерно через час, когда они, насытившись, задремали, вытянув ноги у очага, вернулся сын рыбака, ведя в поводу великолепную чалую кобылу. Спустя еще час кошелек Паэна стал легче на две золотых монеты, кобыла досталась им, и они узнали, что ближайшим местом, где путешественники могли за деньги найти себе пристанище, был женский монастырь, расположенный в пяти милях к западу от деревни, и что туда можно было добраться по широкой мощеной дороге, построенной в незапамятные времена, когда древние божества еще не покинули землю.
***
Монахини воспротивились тому, чтобы муж и жена провели ночь вместе под их крышей, и отправили Паэна спать на чердак амбара, расположенного у входа в обитель. Когда настала ночь, выяснилось, что теплая еда и сухая одежда, купленные у монахинь, не помогли унять дрожь, сотрясавшую Джоанну. Паэну пришлось еще раз переговорить с суровой на вид аббатисой и опустить в ящик для пожертвований два серебряных денье, чтобы выторговать себе право остаться в небольшой келье, которую монахини предоставили Джоанне.
- Я пришел, чтобы быть рядом с вами на тот случай, если ночью вы почувствуете себя плохо, - обратился он к ней.
- Вам лучше уйти.
- Аббатиса дала мне свое согласие. Джоанна вздохнула:
- В этом нет необходимости.
Паэн опустил седельные сумки на покрытый грубыми деревянными досками пол.
- Вряд ли я посмею даже прикоснуться к вам, Джоанна, когда аббатиса рыщет за дверью.
- Тем лучше, - пробормотала она.
Он уселся рядом с ней на койку и укрыл ее одеялом.
- Неужели я чем-нибудь вызвал ваш гнев? Почему вы меня отталкиваете?
Когда Джоанна снова заговорила, ее голос дрожал так, словно она по-прежнему находилась на корабле тамплиеров и холодный ветер с моря дул ей прямо в лицо.
- Нет, вы не сделали мне ничего плохого, - ответила она. - Просто вам будет гораздо лучше на чердаке. Эта койка жесткая и к тому же слишком узка для нас двоих.
- Вам нездоровится, - не отступал Паэн. - Пожалуй, я попрошу аббатису прислать к вам кого-нибудь из женщин. Джоанна покачала головой:
- Это скоро пройдет. Он поднялся с места.
- Со мной такое бывает, - добавила она. Паэн покачал головой.
- За все те ночи, что мы с вами провели под открытым небом, и за все наши дни на корабле я еще никогда не видел вас в таком состоянии.
Джоанна отвернулась от него и проговорила, обращаясь к стене:
- У меня обыкновенное женское недомогание. В такие дни меня поначалу всегда знобит. Надеюсь, теперь вы меня покинете?
- Вы хотите, чтобы я ушел?
- Да. - Она снова повернулась к нему и произнесла уже мягче:
- Всего несколько дней...
Всего несколько дней - и он уже не вправе будет к ней прикасаться, потому что ребенок, зачатый тогда, не родится раньше следующего лета, около времени первой жатвы, и ни один человек, способный сосчитать на пальцах до девяти, не примет этого ребенка за законного сына Ольтера Мальби.
Джоанна дотронулась до его руки.
- Пожалуйста, не сердитесь на меня. Но сейчас вам лучше оставить меня в покое.
Паэн оттащил седельные сумки в дальний угол.
- Я вернусь на рассвете, - пообещал он.
- Вы в самом деле на меня не сердитесь?
Он через силу улыбнулся.
- Нисколько. Не хотите выпить немного коньяка?
- Нет. Лучше возьмите его себе.
Паэн оставил свои вещи в келье, взяв с собой только меч. Пересекая двор обители, он обнаружил в слабом свете факелов, что пошел мелкий моросящий дождь со снегом. Снегопады в этом году обещали начаться раньше обычного. Улегшись на соломенный тюфяк и натянув на себя вместо одеяла пустой мешок из-под шерсти, Паэн попросил Бога о том, чтобы тот помог ему поскорее раздобыть вторую лошадь. Им нельзя было терять время, если они хотели добраться до Уитби раньше, чем сугробы и лед сделают дорогу опасной. Что же касается другой опасности - если Паэн забудет о своей сдержанности и сделает Джоанне ребенка слишком поздно, чтобы он мог сойти за дитя ее покойного мужа, - то чем раньше закончится их путешествие, тем скорее соблазн останется позади.
***
Утром аббатиса, увидев, что Паэн появился в дверях амбара, тут же направилась к ящику для пожертвований. Подхватив под мышку небольшой сундучок, она с вызывающим видом прошествовала в его сторону.