— Покажете? — застенчиво спросил он.
— Не теперь. Извини, раздеваться на снегу мне не хочется, а выпутываться из одежды в зверином облике — такая морока!
— Вот, значит, как вы умудрились учуять отраву в моем одеколоне… — негромко сказал Люциус.
— Именно. Я потому и занимаюсь зельями, что нюх очень тонкий, это удобно. У нас почти все в семействе этим промышляют: кто собирает травы, кто сам варит что-то, я вот решила поучиться всерьез.
— Но все равно, — не отступал он, — я никогда не слышал о таких оборотнях!
— Конечно, — язвительно произнесла Антар, гладя Драко по голове, — арысь ведь мифическое животное!
— Вы говорили! — встрепенулся мальчик. — Говорили, что сердцевина у обеих ваших палочек — шерсть арыси! Это… ваша?
— По волоску с хребта каждого из моего семейства, кого удалось застать дома на тот момент, — усмехнулась девушка. — Не такие уж мы и мифические, должна я тебе сказать! Просто стараемся не попадаться на глаза.
— Ничего себе, не попадаться! — не выдержал Люциус. — Полгода в Хогвартсе…
— А до того пять лет в Дурмштранге и много где еще, — подхватила она. — Я не очень-то общительна. Вы — особое дело, а так… Мало кто может сказать обо мне что-то определенное. И я ведь не бегаю по полнолуниям в зверином облике! Конечно, иногда тянет в лес, но это терпит до каникул. И не окажись вы с сыном настолько наблюдательными…
— Что значит — мы особое дело? — перебил он. Слова о цене не давали ему покоя.
Антар помолчала.
— Знаете, что такое арысь? — спросила она. — Ну кроме того, что это мифическое животное?
Оба Малфоя помотали головами.
— Как говорили в старину, арысь идет на запах горя-злосчастья, — обронила Антар. — Вот я и пришла.
Люциус переменился в лице.
— Чего вы так испугались? Я сказала — идет на запах, а не приносит с собой, — мрачно произнесла девушка. — Подумайте сами, я с вами больше полугода, кому стало от этого хуже?
— Так вы… нарочно искали?
— Нет. Обычно мы просто идем по своим кошачьим делам, но если подворачивается что-то, с чем мы можем справиться, то задерживаемся. А в тот день… В тот день я просто шла по магазинам. А когда была у мадам Малкин, вдруг почуяла… — Антар прижмурила золотистые глаза. — Я такого никогда не ощущала. И я решила, если уж это не горе-злосчастье, тогда я и не знаю, что так называть!
— И врезались в меня… — произнес Люциус.
— Именно. Если бы вы меня не пригласили выпить кофе, я бы сама это сделала. Вульгарно, но, знаете, тут уж выбирать не приходится…
«Верно, она с нами больше полугода, и за это время Драко пришел в себя, стал нормально спать и есть, да и я… Мне она спасла глаза, а прочее не так уж важно!»
— А что потом? — тихо спросил Драко, так и не выпустивший ее руки.
— Когда?
— Когда вы все это горе-злосчастье изведете?
— Тогда я уйду, — серьезно сказала Антар. — На свете еще много бед.
— Значит, я был прав тогда, — произнес мальчик, — помните, когда вы рассказывали про волшебницу с зонтиком и саквояжем? Которая остается только до тех пор, пока ветер не переменится… и пока она нужна?
— В чем-то мы похожи, — кивнула девушка. — Но ветер пока не переменился, да и зонтика у меня нет. И не все дела у меня здесь закончены.
— То есть вы пропадете, когда мы снова станем счастливы? — допытывался Драко, дождался кивка и тут же сказал: — Тогда вы никогда не уйдете!
— Это почему же? — заинтересовалась Антар.
— Потому что если вас не будет, то не знаю, как папа, а я моментально стану несчастным! — выпалил он и зачем-то зажмурился.
— Придется мне сидеть возле тебя до старости, — серьезно сказала девушка. — Впрочем, года через два-три ты начнешь интересоваться однокурсницами… У меня еще есть шанс вырваться!
— Нет у вас такого шанса, — отмер Люциус. — Ни малейшего. И вообще, зачем-то вы принесли мне на сохранение… ту вещь?
— А, да, эту безделицу… — вспомнила Антар. — Займусь на досуге. Ну что, мы закончили выяснять отношения? Если так, то, дорогие мужчины, раздуйте-ка угли, у нас вон еще сколько мяса недожарено…
«Оборотень. Арысь. Мифическое существо. Красивая девушка, которая читает детям маггловские книги и учит домовиков готовить что-то несусветное. Девушка, которая легко увела из-под носа у Дамблдора философский камень, а он явно был приманкой для кого-то… Впрочем, тут и гадать нечего: достаточно вспомнить, что рассказывал Драко о сцене в Большом зале!»
— Люциус, вы уснули? — ткнула его в бок Антар.