«Мицубиси».
— Хорошо. Ну-с, ты можешь сказать, есть ли кто внутри?
Да. Темная фигура, силуэт человека за рулем. «Дракон»? Роб Тайлер, может быть? Или сам Дженкинс? Не мог ли детектив нажать и приехать сюда раньше нас? Вполне возможно. Было ясно, что человек в машине — кто бы он ни был — наблюдает за Тони и мной. Я видел, что он поворачивает голову следом за нами.
— Очень хорошо. Что еще?
Ничего. Кроме одного — за нами следят; кто-то ждет момента для удара.
— Вернись туда, где ты был. — Глубокий, удовлетворенный вздох. — Продолжай с того места.
Я перепрыгнул туда и снова очутился на тротуаре, вместе с Тони. Не нравилось мне это — вдвоем на темной улице. Вокруг — никого. Сломав тишину, хлопнула дверца машины, и я услышал шаги — очень быстрые. Кто-то бежал. Я обернулся, посмотрел в сторону Двадцать седьмой. Бегут оттуда, от грузовика? Э, нет, погоди… Эти торопливые шаги стучат в проулке за моим домом, вот что. Тони тоже слышала их — я взял ее за руку, и мы побежали по тротуару к дому, к бетонным ступеням. Я распахнул наружную дверь, и мы влетели в тамбур. Дрожащими руками я поднес к двери ключ. И обмер.
На дверном косяке, где недавно была едва заметная буква, которую Тайлер начал резать прошлый раз, теперь были две — инициалы, глубоко врезанные в темное старое дерево: Р.Т.
— Тони, взгляни…
Тони задохнулась и не ответила. Я опустил глаза. На полу были насыпаны стружки. Мелкие стружки, на самом ходу, не смятые подошвами, не отодвинутые дверью. То есть они появились только что. Роб Тайлер недавно был здесь. Я в ужасе посмотрел на улицу.
Он был там — как раз выбежал из-за дерева. Эта бритая голова, эта тошнотворная улыбка. Я видел все это сквозь стеклянную дверь. И большой охотничий нож, который он держал в руке.
— Господи, — сказала Тони.
Я нащупывал ключом замочную скважину и, пытаясь открыть дверь, обернулся через плечо. Тайлер шел к дому. Господи боже! Он был в двадцати футах от нас.
— Эй, говнюки! — закричал Тайлер снаружи. — Знаете, что «драконы» делают с теми, кто за ними шпионят? Знаете? Лиз не говорила? А? Вот что…
Замок щелкнул, я отбросил внутреннюю дверь, мы с Тони ворвались внутрь — я крикнул на ходу: «Отвали, мать твою!» Повернулся, захлопнул дверь, убедился, что она заперта, и посмотрел наружу через дверное стекло. Тони встала рядом. Мы смотрели через тамбур и наружную дверь на улицу. Дорожка перед домом была пуста. Тайлер исчез.
— Может, он пошел к черному ходу, — сказал я. — Пошли наверх.
Мы поднялись в мою квартиру, и, оказавшись внутри, я запер оба замка на передней двери, затем пошел на кухню и проверил дверь черного хода. Все было на месте, ничто не тронуто и не сдвинуто. Вернувшись в гостиную, обнаружил, что Тони стоит на темной веранде и смотрит на улицу.
— Не видать его, — сказала она. — Может быть, ушел.
— Черт, хорошо бы.
Я рухнул на диван и только тут понял, как я выдохся. Казалось, все у меня болит. Посмотрел на часы. Двенадцатый час. Ничего удивительного. Тони выглядела еще хуже, чем я. Лицо красное, глаза опухли, изумительные ее волосы растрепаны. Она села рядом со мной и сказала:
— Ну и вечер. — Потерла лицо ладонями. — Я все думаю, как он это сделал. Дженкинс. Как он убил Лиз.
Мне жутко не хотелось возражать, но что поделаешь.
— Если он действительно убил. Мы не можем заходить слишком далеко. Есть вероятность, что Дженкинс — подсадная утка. Затем нельзя списывать со счета этого клоуна. Тайлера. Он мог убить и твою сестру, и Крис.
— Я так и думаю. — Тони нервно сжимала руки. — Но если Дженкинс действительно «дракон», он будет покрывать Тайлера. Наверно, его роль у «драконов» — отводить глаза полиции. Или, может быть… Может быть, с его наводки Тайлер убил Лиз. Понимаешь, Дженкинс приказал ему убить.
Отвратительно было об этом думать, но предположение казалось реальным. И логичным. «Драконы» прознали, что Лиз хочет о них писать, и, прежде чем она успела это сделать, велели Тайлеру убить ее. Что Тайлер сейчас крикнул? «Лиз не говорила вам, что «драконы» делают с теми, кто за ними шпионят?» Что это, черт побери, значило?
— С другой стороны, если Дженкинс в самом деле прикрывает Тайлера и тем более если велел ему сделать это, — сказал я, — они должны быть знакомы. Нам известно, что они оба «драконы», но можно подозревать, что «драконы» не знают, кто из них кто. Они носят маски, так что нельзя утверждать, будто Тайлер и Дженкинс сотрудничали в убийстве Лиз или Крис, поскольку неизвестно, знакомы ли они.
Я стал обдумывать, как в этом убедиться, как доказать, что Дженкинс и Тайлер действовали на пару. Я проклинал себя. Эти чертовы снимки, которые мы сделали на берегу Сент-Крой. Отдали отпечатки и негативы — все целиком — Дженкинсу. Вот идиоты. Правда, тогда я был измучен и вне себя от гибели Крис и еще доверял полиции. Только эти фотографии позволили бы доказать его причастность к «драконам». Не было ли там чего-то еще, чего мы не заметили?
Тони откинула голову на диванную подушку, уставилась в потолок и сказала:
— Погоди-ка. — Потерла глаза, лоб. — Не значит ли это, что Дженкинс был вторым приятелем Лиз, которого видела Крис? Возможно, а?
Эта страшненькая мысль словно провалилась ко мне в желудок и принялась грызть меня изнутри. Я простонал:
— О Господи! Мы же сами сказали Дженкинсу, что Крис видела Лиз с другим человеком! Мы сказали ему, что Крис знала о втором приятеле Лиз.
Так что Дженкинс мог убить Крис, чтобы заткнуть ей рот. Запросто могло быть так. Проще не бывает. Кто еще знал, что мы говорили с Крис?
Голова моя работала как бешеная, мысли сменяли одна другую. Я уставился в пространство, и мое внимание отвлек красный мигающий огонек. Автоответчик. Огонек мигает — значит, есть сообщение. Я механически поднялся, подошел к столу и нажал кнопку. Машинка щелкнула, закрутилась и воспроизвела сообщение от одного из Ларсов, затем трижды вешали трубку и еще два сообщения.
Предпоследнее было такое: «Здравствуйте. Это Рут Харрис из Северного центра, звоню Тони Доминго. Я передала Лоре вашу просьбу позвонить и ваш телефон и убеждена, что она попытается вам звонить».
— Вот кто вешал трубку, — сказал я.
«Однако, к сожалению, — говорила консультант Лоры, — сегодня к концу дня Лора совсем вышла из равновесия и решила прекратить лечение. Несколько часов назад она покинула центр. Если она войдет с вами в контакт, мы надеемся, что вы побудите ее вернуться, — лечение продвигалось вполне успешно. Звоните мне не стесняясь, телефон 459-3186. Да, код — 612, тот же, что в Двух Городах».
Я стоял, прислонившись к стене, и наблюдал за Тони. Лицо ее выражало досаду и огорчение. Она выключила автоответчик и взглянула на меня.
— Как всегда. У Лоры роковое свойство — попадать в беду в самое неподходящее время.
— Не думаю, что бывает подходящее время.
— Нет, но клянусь Богом, у нее шестое чувство, радар, который точно улавливает, когда я особенно подавлена. Тогда она вопит о помощи. Увидишь, она, наверно, сюда пожалует. — Тони помотала головой, поправила волосы. — Я ничего не могу для нее сделать. Во всяком случае, не сейчас, не сегодня.
Она в сердцах ударила по кнопке автоответчика, и он выдал последнее сообщение. «Привет, это Эд Доусон. Отвечаю на звонок Тони Доминго, — говорил ровный и вежливый голос. — До конца дня я буду на заседании; не стесняйтесь вызвать меня через бюро обслуживания. Я перезвоню вам, как только сумею. Надеюсь, у вас все в порядке».
Он медленно продиктовал номер, и Тони тотчас вскочила и бросилась к телефону.
— Что ты хочешь делать — звонить ему сейчас? — спросил я.
— Конечно. Если Лиз говорила Крис, что встречается еще с кем-то, то могла сказать это и своему психотерапевту. Я помню, что Доусон ничего не говорил об этом, но кто может знать… Накрути еще раз его номер, ладно?
— Ладно, — ответил я, выполнил ее просьбу и принялся развивать ее мысль: — Может быть, Лиз просто называла этого парня по-другому — друг или что-то подобное?