– Как по-вашему – сумеете ли вы выкарабкаться, если мы доставим помощь?
Не торопясь с ответом, он задумался. Но все равно не сумел избежать ошибки.
– Мне кажется, что я умру, – ответил он и, сказав это, тотчас же понял, что совершил ошибку, непростительную и опасную ошибку.
Лицо девушки как-то странно изменилось. Сэнтин не понял причины этой перемены – он только отметил ее. Подавшись назад, девушка встала и подошла к своему спутнику.
– Он умирает, – бросила она с уверенностью, как бы передавшейся ей от Сэнтина.
– В таком случае нет нужды искать доктора, правда? – парнишка, казалось, облегченно вздохнул, словно кончилась уже вся ответственность за происшедшее.
– Да, пожалуй.
– Что будем делать?
– Ничего. Просто ждать. В конце концов кто-то должен появиться.
– И мы сможем вернуться в город? – Похоже, что парень во всем подчинялся девушке.
– Ясное дело. Мы пришлем сюда доктора или еще кого-нибудь. Но этот человек к тому времени наверняка уже скончается. А нам придется пойти в полицию.
– В полицию?
– Ну да. Ты же убил человека.
Снова наступила тишина. Сэнтин лежал у их ног, а они говорили о нем так, словно его уже не существовало. Но это его почему-то не злило. Возможно, потому, что и он тоже считал себя погибшим.
– Арлена… что они со мной сделают?
– Кто? Полиция?
– Да… Ты сказала, что я убил человека.
– И ты убил его, не правда ли?
Парень неуверенно задумался.
– Но ведь это несчастный случай, – наконец отозвался он. – Ты же знаешь, что это несчастный случай. Просто так получилось…
– Ясное дело.
Он разговаривал тихо, но Сэнтин отчетливо слышал каждое слово и чувствовал, что ему пора вмешаться.
– Каждый несчастный случай происходит по чьей-либо вине, – проговорил он.
Для них это было неожиданностью. Быстро переглянувшись, они посмотрели на него.
– Что вы имеете в виду? – помолчав, спросил парень.
– То, что этот несчастный случай произошел из-за вас. Вот что я имею в виду. – Сэнтин не злился на них, он просто выявлял виновника происшествия.
– Почему это из-за меня?
– Прежде всего, вы не переключили свет…
– Вы тоже не переключили.
– Переключил… вначале.
– Но потом вы снова включили дальний свет.
– Только после того, как вы не выключили свой.
Парень опять замолчал. Потом он сказал:
– Но когда произошло столкновение, ваши фары ярко горели.
Сэнтину пришлось согласиться:
– Потому что я разозлился, – сказал он. – Но это еще не самое главное – вы ехали по правой стороне шоссе.
Парень обернулся к девушке:
– Арлена, я был на его стороне?
Она хихикнула. Возможно, это ему только показалось.
– Откуда я могу знать? Ведь мы…
Она не закончила фразы, но Сэнтин все понял: они обнимались, или как там это сегодня называется у молодежи. А теперь ему, Сэнтину, предстояло сполна расплатиться за их игры.
В конце концов, это разозлило его, вызвав странный вид гнева – гнева вне его, отделенного от него гнева. Потому что теперь и навсегда все это не имело для него уже никакого значения – ведь он умирал.
Странно, но одновременно он почувствовал и своего рода удовлетворение. Мстительно, подчеркивая каждое слово, он заключил:
– Вы ехали против движения. Значит, во всем виноваты вы.
Парень слушал его, не спуская глаз со своей спутницы.
– Что они со мной сделают? – спросил он ее. – Я имею в виду полицию. Что они сделают со мной?
– Откуда мне знать? – отрезала она. От ее спокойствия почти ничего не осталось – видимо, шок уже проходил. Теперь она казалась напуганной, растерявшейся девчонкой.
– Даже если я ехал против движения, – бросил парень, – это был только несчастный случай. Понимаешь? Я не хотел его убивать.
– Это правда.
– О таких случаях пишут в газетах. Как правило, водителя не судят слишком строго и часто ограничиваются только большим штрафом. Но мой папа заплатит. А если даже меня посадят, то ненадолго, правда? Как ты думаешь, на сколько? На месяц?
– Может, и на два. Это было бы не так плохо.
Сэнтин прислушивался к их разговору, и гнев нарастал в нем с новой силой. Может, и на три, захотелось ему добавить. Страховая компания заплатит, а убийце это почти ничего не будет стоить. Всего каких-то девяносто дней тюрьмы за убийство человека.
– Но есть еще кое-что, – вдруг проговорил парень.
– Что?
– Скажут, что это был несчастный случай. Возможно, даже по моей вине. Частично, по крайней мере. И так скажут, если этот человек не проронит ни слова.
– О чем?
– О том, кто переключил свет, а кто – нет. И кто по чьей стороне ехал. Естественно, он ничего не скажет, если умрет.
– Это правда, – что-то новое зазвучало вдруг в голосе девушки: поощрение.
– Поэтому он должен умереть. Соображаешь, Арлена?
– Он говорит, что умирает…
– Да, но он не может знать этого наверняка. И мы тоже не можем. Но он должен умереть. Это просто необходимо! – вдруг закончил он пискляво, почти на грани истерии.
Сэнтин заметил, как девушка схватила парня за плечо и с ужасом посмотрела ему в глава.
– И еще, – парень говорил быстро, не переводя дыхания, – папа объяснял мне, как обстоят дела со страховкой. Увечье стоит больше, чем смерть. Калекам выплачивают огромные деньги. Не знаю, хватит ли нашей страховки. Если этот человек не умрет и останется навсегда инвалидом, нам это может обойтись в огромную кучу денег – большую, чем вся сумма нашей страховки. О боже, что тогда отец сделает со мной!
Теперь девушка испугалась не на шутку.
– Но он же умрет, – прошептала она вдруг охрипшим голосом.
– Откуда мы можем знать это, Арлена? Откуда?
Сэнтин уже не ощущал боли. Только бешенство. Они не думали о его спасении – они желали его смерти. Двое эгоистов, подлых эгоистов, как и все вокруг. Но еще и настолько жестоких, чтобы говорить об этом при нем.
Вдруг парень присел, и луч света начал медленно ощупывать лицо Сэнтина. Он зажмурил глаза, но все-таки сначала успел рассмотреть лицо парня. Молодой. Такой же молодой, как и девушка. Но не такой твердый, как она. В его глазах была паника. И он тоже был ранен: на левой стороне головы содрана кожа, в волосах запеклась кровь.