— Не знаю, смогу ли я её вернуть.
— Если ничего не сделаешь, то не сможешь, — произнесла ласково мама. — Но то, что она решила уйти с работы её мечты, значит, что ей больно. А если ей больно, значит, ей не всё равно.
— Когда она отметит Рождество, тебе нужно поехать к ней. Никакой гордости, никакого давления. Просто скажи ей, что чувствуешь.
— Её семья отмечает Рождество в феврале, потому что родители живут во Флориде, — сказал он. — Она празднует Рождество одна за просмотром фильмов.
Оба родителя выгнули брови так синхронно, что Адриан почти рассмеялся. Но сейчас он не мог уехать. Он всегда проводил праздники с родителями.
Будто прочитав его мысли, отец покачал головой.
— Не будь дураком, Адриан. Ты любишь эту женщину. Не заставляй её сидеть в одиночестве и печали, в то время как сам сидишь в одиночестве и печали здесь. Поезжай к ней.
— Может, какой магазин открыт, и ты купишь ей подарок. Что-нибудь сверкающее. — Его мама начала ощущать ту отчаянную нужду во внуках, которой подвергались все её друзья.
— У меня уже есть для неё подарок.
* * *
Обычно Рэйчел наслаждалась традициями Рождества. Хотя проводить день в одиночестве было немного нетрадиционно, но это устраивало её и её семью.
В феврале, когда её родители приедут из Флориды на лыжный курорт, Рэйчел присоединится к ним в доме сестры в северной части Нью-Йорка, чтобы с запозданием отпраздновать Рождество. Это не только помогало воспрянуть духом после отчаянно скучного месяца, но они также могли извлечь выгоду из послерождественских распродаж, когда ходили за покупками.
Поэтому не было никакой хандры из-за того, что Рэйчел сидела одна во фланелевой пижаме и смотрела фильмы. Обычно так и было. В этом году хандра появилась. И слёзы. И были уничтожены почти все сладости в доме.
Насколько глупо было заниматься сексом с боссом? Или, ещё хуже, влюбиться в него?
Рэйчел должна была это предвидеть, потому что, возможно, уже была немного влюблена в него даже до того, как увидела его с нерабочей стороны. Но она провела с ним выходные, хотя он прямо сказал, что то, что происходит в Нью-Гэмпшире, остаётся в Нью-Гэмпшире.
Облачённая в любимую рождественскую пижаму — синюю фланель с белыми снеговиками на ней, — Рэйчел включила телевизор и принялась щёлкать каналы в поисках фильма. Она не была уверена, что хоть какой-то из них отвлечёт её разум от текущей ситуации, но хотела попытаться.
Стук в дверь на половине просмотра «Рождественского гимна» тысяча девятьсот пятьдесят первого года выпуска с Аластером Симом напугал её. В Рождество никто не может случайно заскочить на минутку.
Когда она выглянула в окошко, её сердце сжалось, и она почти решилась не пускать его. Но он постучал снова, и Рэйчел не была уверена, уйдёт ли он, если она с ним не поговорит.
Сняв с двери цепочку, Рэйчел открыла её и отступила, чтобы дать ему войти. Морозный ветер холодил, а она не собиралась стоять снаружи в пижаме. Не понимая, чего же он хочет, она просто ждала, когда он заговорит.
Адриан достал из внутреннего кармана запечатанный конверт и протянул ей.
— Я думал, ты захочешь начать искать работу настолько быстро, насколько возможно, поэтому написал тебе рекомендательное письмо. Ты потрясающая, и мне хочется убедиться, что все, кто будет проводить с тобой собеседования, знают это. Пусть предоставляют тебе то, что ты хочешь, — ты этого достойна.
Слова похвалы сжали её сердце. Конечно, они поддерживали её профессиональное эго, но не таких слов она хотела услышать от него.
— Спасибо, мистер Блэкс... Адриан. — Она взяла бумагу, которую он протягивал, надеясь, что он не заметит, как дрожат её руки. — Не стоило приезжать в Рождество, чтобы отдать мне это. Я не покину тебя в беде, поэтому вернусь в офис. Только если ты не заменишь меня прямо сейчас.
— Офис закрыт на неделю и, как я сказал, я не был уверен, как скоро ты начнёшь рассылать резюме. — Адриан потёр руки, будто замёрз. — И я никогда не заменю тебя в офисе, Рэйчел. Я могу найти того, кто будет выполнять работу так же хорошо, как ты, но другой как ты не будет. Не будет того, кто является не только отличным исполнительным помощником, но и разделяет мою страсть к сохранению исторической собственности.
Она была готова сдаться. Последнее, чего ей хотелось, так это работать на другую компанию. И не только из-за Адриана. Он вдохновлял её, и ей нравилось быть частью его работы, но ей также нравился коллектив и сама работа. «Блэкстоун Хисторикал Реновейшнс» — единственная в своём роде.
Но она не могла видеть его каждый день, пытаясь скрыть разбитое сердце, в то время как он рассматривал её как женщину, которую выбросил из своей головы.
— Спасибо, — снова произнесла она. А что ещё она должна была сказать?
Он повернулся уходя, а затем остановился, будто ещё не всё сказал. Скользнув рукой в карман, он что-то достал и протянул ей.
Это была снежинка размером с его ладонь, вырезанная из светлого дерева, с серебристой верёвочкой, протянутой через отверстие. Она провела большим пальцем по поверхности, слёзы затуманили её зрение. Рэйчел попыталась их сморгнуть, но пара слезинок выкатилась и сбежала по её щеке.
— Я сделал это для тебя. Думал о нас, пока мастерил. Думал о том, почему всё пошло прахом, когда мы вернулись в город.
— Когда я в понедельник утром вошла в твой офис, ты поприветствовал меня так же, как и каждое утро с тех пор, как повысил до помощника. Я предположила, что именно это ты имел в виду, когда говорил, что то, что происходит в Нью-Гэмпшире, остаётся в Нью-Гэмпшире.
Он покачал головой.
— Это дурацкое выражение. Я хотел, чтобы ты знала, что я не собирался оглашать всем, что мы провели выходные в постели. Но я не имел в виду, что то, что происходит в Нью-Гэмпшире, заканчивается в Нью-Гэмпшире. А потом ты стала такой... самой собой. Называла меня своим профессиональным тоном «мистер Блэкстоун». Я подумал, это сигнал, что всё закончилось. Что это секс на три ночи, а потом — работа и никаких игр.
Так значит, они оба думали, что ни один из них не хотел перенести отношения в Бостон. Но это не решало другой её проблемы.
— Во время завтрака после нашей первой ночи ты сказал, что ещё не выбросил меня из своей головы. Когда я увидела тебя с Дианой, просто предположила, что всё-таки выбросил.
— Я никогда не забывал о тебе. То, что я привёл Диану на вечеринку, было огромной ошибкой. Это случилось скорее по привычке, я знал, что наши отношения строго платонические, поэтому мне и в голову не приходило назвать её своей пассией. Мне так жаль.
— Я знала, что она есть в списках гостей. И знаю, что вы приглашаете друг друга в качестве пары, когда это удобно. Я думала — хоть и не была уверена в том, что именно между вами происходит, — ты не приведёшь её с собой.
— Мне не стоило этого делать. Мне стоило привести тебя. Мне стоило поцеловать тебя в понедельник утром и звонить тебе каждый вечер. Мне стоило сказать тебе, что я не хочу притворяться о том, что прошлых выходных не было.
— Я бы так не смогла. Вот почему предупредила об увольнении.
Он сделал к ней шаг; увидев боль в его глазах, она сильнее сжала снежинку.
— Ты сказала «То, что случилось между нами, было ошибкой», но я в это не верю, Рэйчел. Та снежная ловушка — самое лучшее событие в моей жизни, и я отказываюсь верить, что это ошибка.
— И для меня это было самым лучшим событием в жизни, — призналась она тихо.
Взяв её за руку, он притянул её к себе, а она и не сопротивлялась.
— Я люблю тебя, Рэйчел. Если невозможно, чтобы ты одновременно была в моей жизни и в моём офисе, то я хочу, чтобы к тебе я возвращался домой. Я могу найти себе помощника, но никогда не заменю тебя в своём сердце.
Слёзы начали течь беспрепятственно, и она положила руку на его сердце.