Не помогает и то, что я никогда раньше не ездила по снегу и старалась держаться подальше от крупных магистралей. Это заняло больше времени, но кажется безопаснее. Теперь, когда я нахожусь в глуши, вокруг только темнота, я не уверена, что это была лучшая идея. Я не могу вспомнить, какая машина проезжала мимо нас в последний раз, и как давно это было.
Притормаживая, я решаю съехать на обочину, чтобы лучше поискать в телефоне.
Когда съезжаю, внедорожник внезапно начинает скользить, и я изо всех сил нажимаю на тормоз. Земля, должно быть, покрылась льдом, потому что внедорожник не останавливается, и мы начинаем съезжать в кювет. Проходит всего секунда, прежде чем моя машина полностью съезжает с дороги, и когда она, наконец, останавливается, я оборачиваюсь, чтобы проверить, как там Мина.
Она все еще крепко спит, и я с облегчением вздыхаю, потому что она всегда хорошо спала, несмотря ни на что.
— Черт возьми, — ругаюсь я, когда нажимаю педаль газа, а колеса просто прокручиваются. — О, боже.
Я закрываю лицо руками, задаваясь вопросом, во что, черт возьми, я вляпалась. Я чувствую, как горит мое лицо, и я знаю, что мне придется вызвать помощь. Я сижу здесь всего минуту, а белый внедорожник уже покрыт слоем снега.
Отстегнув ремень безопасности, я хватаю свой телефон, который упал на пол. Когда вижу, что нет сигнала, волна поражения грозит захлестнуть меня.
— Что мне делать? — говорю я себе и Мине, закрывая глаза и молясь о рождественском чуде.
Глава 2
Фрейзер
— Мне не нравится, что ты на улице в такую погоду, — говорит мама, и я почти могу представить, каким взглядом она сейчас смотрит на моего отца. — И ты не сказал нам, приедешь ли ты на Рождество.
— Я в порядке. Ты же знаешь, что я зарабатываю этим на жизнь, верно? — я полностью пропускаю комментарий про Рождество, потому что мне не хочется спорить.
— Знаешь, раз уж мы заговорили о твоем выборе профессии…
— Ладно, хватит на один вечер. — Я обрываю ее прежде, чем она успевает начать. — Поговорим завтра.
— Мы любим тебя. Фрейзер. Все мы. — В ее голосе слышится печаль, и я слышу что-то похожее на звук игрушечной пожарной машинки на заднем плане.
— Тоже люблю тебя, — быстро говорю я, прежде чем повесить трубку.
Моих родителей не шокирует, что я не планирую приезжать на Рождество, потому что последние пять лет я делал все возможное, чтобы избежать этого. Когда умер мой брат Аспен, время для меня остановилось, и я не могу представить, как отмечаю праздник без него. Мои родители не могут позволить себе такой роскоши, потому что им приходится думать об Аспене-младшем, Эй-Джее, как они его называют. Эй-Джей переехал жить к ним после несчастного случая с моим братом. Для них дело не в боли потери, а в любви, которую они предпочитают помнить. Для меня это просто не так.
Эй-Джей был младенцем, когда мой брат и его жена погибли в автокатастрофе. Я ничего не знаю о том, как ухаживать за детьми, так чего они ожидают? Я достаточно часто общаюсь со своими родителями, но навещать их слишком тяжело. Эй-Джей выглядит точно так же, как Аспен в том возрасте, и это снова заставляет меня скучать по нему. Почти невозможно войти в дом моих родителей и не быть переполненным горем.
И вот я здесь, в снежную бурю, пытаюсь скрыть свои чувства.
Поисково-спасательная деятельность не была моим первым выбором карьеры, но именно ей я в итоге и занялся. Мои родители думают, что это из-за Аспена, и технически они не ошибаются. После того как Аспен и его жена погибли, я закрыл свою юридическую фирму в городе и вернулся в свой родной городок.
Брайтберри — городок, расположенный между двумя горами, с несколькими лыжными базами в округе. Иногда меня приглашают поехать с командами, чтобы найти потерявшихся лыжников, но в основном я вытаскиваю машины из канав, потому что горожане думают, что умеют ездить по снегу.
Ночью, когда не могу уснуть, или во время праздников, когда мне невыносимо оставаться дома одному, я езжу по городу и проверяю дороги, ведущие в город. Время от времени я нахожу заблудившегося туриста и указываю ему правильное направление, но в основном я просто объезжаю окрестности.
Раньше был большой трафик, но с тех пор, как разразился шторм, люди, должно быть, передумали ехать куда бы то ни было. Даже с тяжелым грузовиком и цепями на шинах видимость паршивая. Мне не пойдет на пользу, если я буду тем, кто застрянет сегодня на обочине.