— колдун? Он учился?
Господин Ари засмеялся: — Каран? Да, он учился в Дели, несмотря на то, что он вайшья. Ну, да сейчас такое время настало, даже шудра могут учиться, — он осуждающе покачал головой.
— Но он же колдун?? — Маша не понимала, как какие-то суеверия можно совместить с университетским дипломом. Вольдемар и профессор тоже с любопытством смотрели на хозяина.
— Колдун, да-а, — господин Ари задумался, — он может говорить с духами предков, ему отвечают боги…
— Духи?? Боги? — Вольдемар был настроен иронически и не скрывал этого.
Хозяин перевёл на него задумчивый взгляд: — да, молодой человек, у нас есть боги, а духи наших предков всегда рядом, и мы просим их защитить нас и наставить на истинный путь. Не все могут их слышать, но некоторые имеют такую способность. Вот Коран имеет такой дар и часто ему приходится нелегко, ведь богам и умершим людям нет дела, устал или спит проводник их воли, они приходят к нему и говорят с ним. — Чтобы как-то поддержать разговор, Маша спросила:
— господин Ари, а что, предсказания или… я не знаю, как назвать это — откровения, данные колдуну свыше, они сбываются?
— Кто знает, Маша, кто знает? Ведь он не объявляет о своих видениях на деревенской площади, а сообщает лишь тем, кого это касается. Могу сказать, что два дня назад он пришёл ко мне и предупредил, что Сантошу грозит опасность, — он перевёл взгляд на внука, а тот криво усмехнулся, продолжая поглощать бхат и заедая его свежей лепёшкой. Маша догадалась, что господин Ари уже имел с Сантошем разговор, а тот не принял его всерьёз. Она почувствовала тревогу. Не желая себе сознаться, она поверила в тревожное предупреждение. Маша отложила ложку и сказала:
— может быть, Сантош, тебе и вправду нужно быть поосторожнее, сам же говоришь, что в горах возможен сход лавин?
Он холодно взглянул на неё: — никогда женщина не будет указывать мне, что нужно делать. — Она густо покраснела, не ожидая отповеди, и он смягчился: — Маша, я не верю этим предсказаниям, но верю в карму, уготованную нам богами. Человек должен испытать всё, что ему предназначено и выбрать тот путь, который подсказывает ему совесть и долг.
На следующее утро она проснулась от криков людей. Все бежали на небольшой луг за деревню, с которого поднимался вертолёт. Маша тоже вышла на улицу и увидела, как из-за крайнего дома показалась группа людей. Впереди шёл Джим Корнер, рядом — счастливо улыбающийся Вольдемар, а за ними… потерявшийся проводник Ашвин и женшина — носильщик Анг Ламу.
Ей показалось, что будет невежливо повернуться и уйти в дом, не дожидаясь, пока они подойдут ближе. Поэтому она осталась стоять на ступенях веранды. Джим Корнер и Ашвин, и Вольдемар радостно улыбались ей, а вот Анг Ламу глянула хмуро и отвернулась. Кажется, англичанин был готов даже обнять Машу, а Ашвин многократно кланялся, не забывая улыбаться и сообщать, как он счастлив, что она не погибла под лавиной. Анг Ламу тоже поклонилась, приложив ладони-лодочки к груди, но ничего не сказала. Маша и сама не понимала, чем же ей так неприятны эти люди, за исключением, пожалуй, женщины. Она поздоровалась и заметила, что её удивило столь скорое исчезновение проводника перед сходом лавины. По крайней мере, как ей кажется, он должен был побеспокоиться о безопасности экспедиции. Ашвин весело расхохотался, как будто она сказала невесть что смешное: — ах, госпожа, мне было не до вас! Дай боги собственную шкуру спасти! — Она не нашлась, что ответить на столь бессовестное заявление, а англичанин пренебрежительно махнул рукой:
— да полноте вам, Мария, вспоминать старое! Вы ведь все живы — здоровы, ну, не считая вашего почтенного профессора. Да и он, как сказал Вольдемар, уже потихоньку ходит с костылём. Вы лучше расскажите, как вам удалось спастись? По словам нашего молодого друга, — тут он потрепал Вольдемара по плечу, — его и профессора спас снежный барс, превратившийся потом в мужчину. — Он говорил шутливым и легкомысленным тоном, но взгляд, направленный на Машу, был острым, холодным и внимательным.
Она насторожилась: — значит, Вольдемар успел разболтать об оборотне. Вслух сказала, стараясь, чтобы голос звучал легко и непринуждённо: — что вы, Джим, снежные барсы не поддаются дрессировке, насколько мне известно, а уж превращаться в людей они и вовсе не умеют! Я думаю, У Вольдемара было помрачение сознания на почве недостатка воздуха. Всё же они с профессором находились под снегом всю ночь, просто счастье, что они не задохнулись! А меня спасли местные жители, мне повезло, что я оказалась близко к поверхности снежного покрова. — Англичанин пристально смотрел на неё, и Маша чувствовала, что он ей не верит. Вольдемар вмешался:
— а почему ты оказалась в доме Сантоша, не расскажешь?
Ей пришлось как можно безразличнее пожать плечами, в то время как она лихорадочно соображала, что бы такое, правдоподобное, сказать: — так Сантош — врач, вот люди и подумали, что меня нужно ему показать. Вас с профессором он ведь тоже осматривал? Тем более, что было уже поздно и вести меня куда-то не было времени. — ему пришлось нехотя согласиться. Вновь прибывшие направились к дому старосты, а Вольдемар задержался, поднявшись по ступеням, встал близко, так, что Маша чуть отступила назад: ей не нравилось, когда дышат в лицо.
— Ты его защищаешь, да, Мария? Вернее, пытаешься скрыть, что он оборотень?
— Она поморщилась, строго посмотрела Вольдемару в глаза: — он не нуждается в моей защите, ты знаешь. А насчёт оборотня… ты сказок перечитал, дорогой! А теперь ещё англичанину голову морочишь! Зачем он сюда явился, не скажешь?
— Вольдемар опять шагнул к ней, и Маша, отступив, оказалась прижатой к стене дома: — ты спишь с ним, да, Мария? — он усмехнулся, — ну и как он? Я не думаю, что он лучше меня, просто он азиат, дикарь, а я — белый, цивилизованный мужчина. Тебе экзотики захотелось? — Она не смогла сильно размахнуться, но звук пощёчины получился громким.
— Ах ты, дрянь! — он отшатнулся, схватившись за щёку. Повернувшись, быстро сбежал по ступеням и направился вслед за гостями.
Машу трясло от ненависти, — надо же, каков мерзавец! — но надо было умыться и позавтракать, а потом сходить к профессору, рассказать о своих последних встречах с людьми и показать записи, а она всё не могла успокоиться и, сидя на ковре, переживала случившееся. Сантош ушёл из дома рано утром, а может быть и ночью. Она подумала, что нужно обязательно рассказать ему о болтовне Вольдемара.
Сантош так и не появился. Вольдемара тоже не было, когда она поднялась, в сопровождении господина Ари в комнату к профессору.