В целом, цены в старых рублях, вскоре в шутку прозванных виртуальными, ползли вверх, и товары, даже не включённые в государственный список, становились недоступными. Натуральные продукты, ткани, обувь из кожи, например. Многие услуги, живого парикмахера, живого стоматолога… Главное — образование для своих детей, его начинали оплачивать с рождения ребёнка, отказывая себе почти во всём! Андрей, выросший в приюте на гособеспечении, с его талантами поступивший в Университет, просто киберпреступник, только сегодня узнал вкус «резиновой» пищи, поставляемой из подмятых ГМО-концернами стран. Он понял радость парнишки от печенюжек, и всю глубину неприязни к нему ребят, обречённых жить в «резиновом» мире. Лан грустно улыбался, попивая настоящий чай с натуральным печеньем в ожидании времени первого выхода в сеть в новом качестве. Да в любом качестве, лишь бы подальше от мира «резины»!
Лан веселился бы ещё больше, если б узнал, что своему нынешнему положению во многом обязан тем своим работам по истории. Андрей никогда не высказывал своего мнения вслух, и преподаватели никак не могли понять, что же творится в этой светлой голове. Но он вырос среди очень добрых и по-настоящему умных людей — они никогда не указывали ребятам, что говорить правильно, а что лучше и не думать совсем, психологи были открыты для разговора на любую тему и уважали любое мнение. Андрей считал, что это естественно, что так в России везде, и в школьных работах высказался так, как думал. И подписал себе путёвку в «Семицветик» — в его дело легла запись: «Лояльность -100(сознательное неприятие власти как идеи)». Совместно с управляемостью, оцененной ещё в приюте в -100, она выписала юному «вундеркинду» билет в один конец.
Глава 10
Отрыв
Андрею, из уютного мирка приюта шагнувшему в виртуальный мир, извинительно было не разбираться в реальном мире, да и то — он быстро навёрстывал пропущенное. Другие цветики таких номеров не откалывали, они накрепко усвоили первое правило человеческого общества — не выделяться. И с любимыми им больше повезло, они встретили очень необычных партнёров. Психологи, уровня не ниже приютских, но психологи, практикующие во всём диапазоне отношений, владеющие всеми способами общения. Такие специалисты известны издревле, в Японии первых представителей этой профессии называли гейшами. С развитием общества гейш на всех стало не хватать, и придумали тамагочи. Суррогат, но суть та же, средство от одиночества, которое можно купить… купить друга.
И подарить другу. Родители, любящие детей, но сильно занятые делами, настоящие друзья, просто не способные иначе помочь другу в беде, в отчаянье, корпорации, настолько дорожащие особенно ценными кадрами… — заказчиков у редких специалистов хватало, и, что особенно важно, специалисты смогли выбирать пациентов, ведь им предстояло с ними по-настоящему дружить. И выбор не так уж сильно зависел от размеров оплаты, ведь оплаты не будет, если не будет результата — дружбы. Рособорона была одним из негласных, но основных заказчиков этих услуг, более того — корпорация могла сама выращивать таких специалистов, долго готовить, ещё дольше поддерживать их красоту и молодость — у кадров организации было неоспоримое преимущество перед частнопрактикующими конкурентами — опыт.
Цветиков разобрали лучшие из лучших — одиночество ребят было подобно бездне. Одинокие изначально, просто иначе думая, по-другому смотря, они всё дальше отдалялись от людей, и ничем хорошим бы это не закончилось. Когда ребята покинули свои детские мирки, они оказались в межзвёздном пространстве — возврата в детство нет, общество не может их принять, да оно им самим неафиг не нужно. Так становятся маньяками и террористами, а с их способностями в любом другом обществе это означало бы жуткие трагедии. Рособорона внесла этих бяк и бук в закрытый список, и ребят повели по жизни их самые настоящие друзья. Они талантливо играли свои роли, ведь, в отличие от гейш, на самом деле любили этих чокнутых, но таких симпатичных девочек и мальчиков. Они ж их сами выбирали… но все контракты когда-нибудь заканчиваются.