Обычно Цири не позволяла себе опускать руки и раскисать, но сегодня что-то изменилось: прогнулось, с хрустом надломилось, рухнуло. Может быть, не окончательно. Может, завтра, а может, даже к обеду Цири воспрянет духом, но сейчас на нее накатила мрачная и какая-то обреченная решительность. Уж если идти на дно, то не одной. Утащить за собой в страдание кого-то еще. Изобразить покорность судьбе и склонить перед ней голову. Только для того, чтобы в последний момент выхватить меч (Предназначения?) и проткнуть им и себя, и… кого?
Двери в лабораторию были плотно прикрыты, кажется даже, запечатаны. Если они не поддадутся, Цири передумает и побежит отсюда сломя голову. Но стоило ей лишь слегка коснуться пальцем холодного металла, как дверь отворилась сама собой, без скрипа, без единого звука, словно бы она была соткана из воздуха. В нос ударил резкий запах спирта, а также эфирных масел, каких-то неизвестных терпких трав. Но запаха крови нет, что удивительно. Хотя чему тут удивляться: кто бы сомневался, что владелец лаборатории — педант и чистюля и… мясник, который просто отлично заметает следы своих беззаконий.
Цири сделала шаг, другой, каблуки простучали по начищенной до блеска каменной плитке. Взгляд уперся в большой и пустой стол в самом центре помещения. Вдоль стен протянулись огромные стеллажи, заставленные вызывающими у Цири дрожь склянками со всякой дрянью. В углу — гигантская конструкция, напоминающая дистиллятор, основной частью которого был прозрачный резервуар высотой с человеческий рост. Впечатление от всего увиденного примерно такое же, какое вызывает мимолетный взгляд на Унылого Альберта. Только хуже. Знакомство с Альбертом было делом более-менее добровольным. А впрочем, в лабораторию Цири тоже пришла по своей воле, точней по указке Ауберона. Точней, потому что… Предназначение? У Меча Предназначения два острия: одно — это Цири. Но никто раньше не предупреждал ее, что второе —скальпель.
— Рад, что ты пришла.
Вздрогнув всем телом, Цири обернулась: в противоположном углу от псевдо дистиллятора стоял второй стол, намного меньше первого, весь заваленный бумагами, а над ним золотым светом переливалась магическая сфера. За столом, в удобном кресле сидел знающий. Оставив на сегодня свои официальные робы, одет он был в простую рубашку и штаны. В этот момент Цири подумалось, что весь его непринужденный вид совсем не вяжется с холодным и стерильным блеском лаборатории, но вместе с этим креслом эльф бы отлично смотрелся в какой-нибудь гостиной, где приветливо и совсем по-домашнему потрескивает камин. Но голос ведуна бесстрастен.
— Я так полагаю, что-то случилось. Едва ли бы ты пришла сюда просто потому, что соскучилась по моему обществу.
— Ты правильно понимаешь. Ваш король сдался. Больше он не желает меня видеть.
— Так я и думал, — знающий откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. — Это он направил тебя ко мне?
Цири кивнула.
— И ты вот так просто послушалась и пришла?
— Пришла, — усмехнулась ведьмачка. — Давай не будем копаться в причинах. Ауберон все грозился сдать меня на опыты, вот она я. Обойдемся без разговоров по душам.
— Отчего же?
— Мне это не интересно, Аваллак’х.
— А что тебе интересно?
Цири отвела взгляд. Сердце ее забилось чаще.
— Не знаю. Может быть… может, я хочу знать, куда приведет меня Предназначение, если я не буду ему противиться.
— А, — протянул Аваллак’х и задумался, надолго. Цири все это время нервно покусывала губы и старалась на него не смотреть. Наконец, очевидно приняв какое-то решение, эльф поднял на ведьмачку аквамариновые глаза. — Так значит, ты хочешь узнать, куда приведет тебя Предназначение…
— Пока хочу. Пока не передумала.
— Что ж… и ты готова идти до конца, что бы ни случилось?
— Сложный вопрос.
— Хорошо, что ты адекватно оцениваешь свои силы.
— А я должна была ответить «да», чтобы пройти до конца?
— Может, и нет, — поморщился знающий. — Может, и так сойдет. Зиреаэль… ты вообще хотя бы смутно представляешь, что такое Предназначение?
— Даже очень, — кивнула она.
— А как по мне, так ты не знаешь. Если бы знала, давно случилось бы то, что должно случиться.
— А что должно? — Цири непроизвольно смахнула выступившую на лбу испарину и облизнула пересохшие губы.
Аваллак’х проигнорировал вопрос и продолжил на своей волне.
— Предназначение, Зиреаэль, — это такая штука, которую нутром чувствуешь. Ты знаешь, что такое «нутро»?
— Не дура.
— Отлично. Так что ты чувствуешь сейчас нутром?
— Хм… — Цири прислушалась к своему телу: местами оно похолодело, а где-то было горячо. В голове стояла муть, а в ушах почему-то вдруг зазвенело. — Волнуюсь.
— Из-за чего?
— Не хочу, чтобы меня разделали, как свинку.
— А кто тебе такое напророчил? Я такого точно не говорил.
— Ну как же, Ауберон сказал, что…
— …что я живодер? — Аваллак’х вскинул бровь.
— Н-нет, он не совсем так выразился, но… запугивал вроде как. Хотя я и не пойму зачем — словно бы я ему не давала.
— Это от отчаяния. Хотел Ауберон выполнить свое, как он думал, Предназначение. Только вот оказалось, что оно совсем не его.
— А ты словно бы знал, что у него ничего не выйдет?
— Знал.
— А почему тогда допустил всю эту нелейпейшую ситуацию?
— У меня не было выбора — Ауберон сам захотел. Я не мог отказать вождю Elle.
— А если б мог?
— Подойди ко мне.
— Что? — Цири думала, она ослышалась.
— Подойди, — голос знающего оставался все таким же ровным и бесстрастным. Отчего-то покраснев, Цири послушалась. — Так вот, на чем мы остановились… на Предназначении. Если не вдаваться в подробности, это…
Так быстро, что Цири не успела ничего сообразить, Аваллак’х поднялся с кресла, обхватил руками ее талию и прижался своими горячими сухими губами к ее пересохшим губам. Если б он всадил ей в спину скальпель, Цири удивилась бы меньше. Широко раскрыв глаза, она смотрела на него в упор и не могла пошевелиться, пока он ее не отпустил.
— Что вот это было?
Аваллак’х слегка повел плечами.
— Предназначение. То самое, которое чувствуют нутром. Но если ты не чувствуешь, тогда…
Цири не дала ему договорить, но вместо этого обвила руками его шею и накрыла его рот своим. И нутро отозвалось, немного болезненно, но однозначно сладко. Оно хотело, и хотело сейчас, немедленно. Аваллак’х не стал заставлять себя упрашивать, ловко подхватил Цири под бедра и усадил ее на краешек стола. Она раздвинула колени и обвила ногами его талию.
Поцелуев, даже самых страстных, для исполнения Предназначения оказалось недостаточно. Рывком Аваллак’х ослабил на Цири поясок, сорвал с нее штаны вместе с исподним и, глядя на ведьмачку как-то хищно, погладил ее сначала снаружи. Цири вздрогнула и застонала, шире раздвигая перед знающим ноги. Одним указательным пальцем он начал ласкать ее изнутри. Цири всхлипнула, легла на столешницу, изогнулась, подаваясь навстречу уже двум пальцам.
— Расстегни корсет, пока я занят.
Дрожащими руками Цири разомкнула крючочки, развязала завязки на блузке. Эльф тем временем присел обратно на кресло, склонился над Цири. Она вскрикнула, как только ощутила прикосновение его языка. Вскрик протянулся в стон, который теперь срывался с ее губ при каждом выдохе.
— Аваллак’х! Аваллак’х…
— Ты меня звала? — он переместился выше, целуя ее сосок.
— Мне нужно… нужно…
— Предназначение? — первый раз улыбнулся он.
— Ага, оно самое.
— Хорошо. Да будет тебе известно, слово Предназначение изначально произносилось иначе. Передниззначение.
— Что? — не поняла Цири, тщетно пытаясь выровнять дыхание, пока его пальцы продолжали ласкать, а губы исследовали ее шею.