Он пожал плечами, сказал «хорошо» и вывез меня из города, охваченного золотой лихорадкой. На третьей автобусной остановке я вышел. Дождался, когда машина скроется из виду и побрел в лес.
Здесь жгли костры. Наверное, собиралась молодежь, играли на гитарах, пили пиво. Общались. Я уселся на бревнышко около кострища. Достал телефон. Не знаю, что с ним произошло, но он включился. Я тут же набрал номер знакомого торговца антиквариатом.
- Анатолий, здравствуйте, - проговорил я в трубку.
- Живой! Замечательно, я уже грешным делом подумал, что он до тебя дотянулся, - заговорил скороговоркой собеседник. - В город пока не возвращайся. Номер смени лучше и сам аппарат. Не дай возможности его марионеткам тебя достать. Сам он тебе сделать ничего не сможет. Нам надо дождаться Павла, без него мы с ним не справимся. Да почти забыл. Запомни...
Анатолий протараторил смутно знакомую молитву.
- Пока этого достаточно. Главное - избегай его марионеток. Они еще живые. Все. Выброси телефон. Когда придет время, мы тебя найдем. Сиди тихо. В город не возвращайся.
В динамике раздались гудки. Я недоуменно посмотрел на дисплей телефона. «Кто он? зачем я ему нужен? Почему его марионетки страшнее его самого?» - после звонка вопросов стало больше, чем до. Желание рисковать исчезло полностью.
С Анатолием мы познакомились давно. Торговца антиквариатом запугать непросто. Сейчас он боялся (это я понял по голосу) и ждал Павла. Кто этот Павел, я не знал. «Будь что будет», - прошептал я, размахиваясь. Телефон улетел достаточно далеко и разбился об дерево.
«Вот тебе и двадцать первый век, - думал я, - за золото убивают не хуже, чем в шестнадцатом. Хотя прогресс же на месте не стоит».
Я не претендовал на клад. Я даже не догадывался о его существовании, но каким-то образом оказался в центре событий.
Сидеть стало неудобно. Я лег прямо на землю. Костюм все равно уже не спасти. Закрыл глаза и принялся думать. Чисто теоретически я мог помешать прокурору вести расследование об убийстве. Скольких людей они утопили в реке вместе с экскаватором? Просто этих троих не смогли скрыть. Мне стало противно. Лежало золото в земле сотни лет. Все было тихо-смирно. Выбралось наружу - пошли убийства. Я должен быть следующим. Почему?
Я заснул. Мысли про клад продолжали вертеться в сознании. Вдруг стало тихо-тихо, спокойно-спокойно. К пристани причалили ладьи. Показались купцы разных стран: северных, южных, восточных и западных. Около них сновали воины в европейских и азиатских доспехах. Все они свезли злато злое, чтобы избавиться от него. Князь высыпал в реку огромный котел золотых монет. Каждый из собравшихся начал молиться своим богам. Только Злато-злое не погибло и не растеряло свою силу. Через несколько веков но оно появилось снова...
«Почему я?» - не давал покоя мне один-единственный вопрос.
Взорвалось несколько каменных башен Крепости. Взрыв разметал и поколечел нескольких рыцарей, закованных в броню с головы до копыт коней. Выжившие защитники крепости не смогли одолеть горстки воинов, идущих на штурм. Рыцари сдавались в плен, молили о пощаде. За несколько часов до этого в напутственной речи раненый Павел велел пленных не брать.
«Почему я?» - душил один-единственный вопрос.
Во сне появились какие-то люди. Они говорили на смутно знакомом языке. О чем-то договаривались. И отдали все злато-злое одному человеку. Через миг я отчетливо увидел его болтающемся вверх ногами на одной из придорожных осин. Вместо глаз в его голове сверкали монета из злата-злого.
Я не выдержал и проснулся...
- Ну, наконец-то? - ехидно проговорил человек, которого мгновение назад я видел во сне.
Это был прокурор. Они и еще несколько здоровенных ребят сидели на полянке и, видимо, ждали, когда я проснусь. На скатерке лежало несколько бутербродов и термос с горячим кофе.
- Как спалось? Что снилось? - осведомился прокурор. - Кошмары не мучили?
Его глаза вспыхнули ярко красным светом и тут же превратились в обычные человеческие, карие.
- Мучили, - честно признался я.
- Это ничего, это все былое, поросло травой и цветами придорожными, - успокоил меня прокурор. - Вот сейчас начнется настоящий кошмар.
Он налил себе кофе и махнул рукой. Его ребята подняли меня с земли, поставили на ноги. Бить сразу не стали.
Я принюхался и осмотрелся. Пахло серой и гнилью. Повисли низкие грозовые тучи. Мир ощутимо почернел. Зло почти физически давило со всех сторон, не давало нормально дышать. Я закрыл глаза и прошептал что-то наподобие молитвы. Среднее между Отче наш и той, что продиктовал Анатолий.
Державшие меня парни взвыли от боли и, охваченные огнем, упали на землю. Они превратились в неподвижные дряхлые скелеты. Я упал прямо на них. Прокурор постарел и изменился в лице. Сходство с тем висельником из сна стало идеальным. Даже глаза стали незрячими, без зрачков, хотя видеть это ему не мешало.