Глава 4.
Электронные часы показывали пять утра, я сижу на подоконнике и, укутавшись в тёплый вязаный плед, смотрю на улицы Питера. Первые лучи солнца показывались из-за крыш домов, устало вздохнув, провожу пальцами по стеклу и прислоняюсь к нему лбом. Заснуть мне так и не удалось. Было обидно оттого, что ни отец, ни мать даже не пришли извиниться. Они вообще знают, что такое сострадание? Кажется, нет. Почему-то мне вспомнились слова учителя о том, что я для родителей послушный пёсик. Я и раньше знала это, но наивно отрицала очевидное, что для них я всего лишь воплощение их идей, не больше. Обидно.
Однако меня настораживало то, как моё тело реагирует на малейшую близость с информатиком. Почему рядом с ним мне так спокойно? Может, всё дело во внешности? Чёрт, я не знаю. Я никогда не любила и не испытывала то, что испытывают главные героини любовных романов. Возможно, это просто бушующие гормоны, в подростковом периоде это вполне нормальное явление. Да и не может мне нравиться Егор Андреевич, он учитель и извращенец к тому же. Всё. Точка. Я люблю совершенно другого человека, с которым, к сожалению, никогда не увижусь. Думаю, что Сокол ни за что на свете не станет встречаться со мной. Для него я просто друг по переписке. Устало вздохнув, прислоняюсь лбом к оконному стеклу и прикрываю глаза. Странный контраст тепла и холода помогает расслабляться.
Неожиданно, мой телефон запищал, оповещая меня о новом сообщении. Взяв в руки телефон, снимаю блокировку и вижу, что мне написал Сокол. Вчера мне так и не удалось пообщаться с ним, надеюсь, сегодня я узнаю, что хотела.
Сокол 431: Доброе утро, принцесса. Ты чего встала в такую рань? Не спится?
Широко зевнув, я набираю ответное сообщение:
Black Heart: Доброе. Я ещё и не ложилась даже.
Сокол 431: Что случилось?
Black Heart: С чего ты взял, что что-то случилось?
Сокол 431: Обычно ты пишешь более обширно, а тут просто и понятно. Рассказывай, что случилось.
Black Heart: Вчера из-за нового учителя информатики я задержалась и поздно приехала домой. Мои родители раскричались, я не выдержала и ответила отцу, за что получила болезненную пощёчину.
Откровенно говоря, я завидую тем детям, у которых есть любящие родители. И крайне сочувствую и понимаю тех, кто лишен родительского тепла. Не понимаю, как можно поднять руку на собственного ребёнка? Каким же уродом надо быть, чтобы ударить частицу себя.
Сокол 431: Он ударил тебя за то, что ты просто задержалась? Он с головой дружит? Да его самого хорошенько приложить надо. Блять, да был бы я сейчас рядом, твой папаша уже валялся бы на полу с разбитой рожей. Как он вообще посмел поднять руку на женщину, тем более на свою дочь? И что ты собираешься делать?
Black Heart: Ничего. Я ничего не смогу сделать, хотела уйти из дома, но мой самый ближайший родственник живёт очень-очень далеко. А лишних денег у меня нет, отец следит за моими расходами.
Сокол 431: Чёрт, давай я заберу тебя к себе?
Black Heart: Ты с ума сошёл? Мне неловко и неудобно стеснять тебя.
Сокол 431: Нет, я говорю вполне серьёзные вещи. Если он один раз поднял на тебя руку, то что помешает ему сделать это ещё раз? А мама, она хоть попыталась что-то сделать?
Black Heart: Мне очень приятно, что ты волнуешься, но мой ответ — нет. Мы же ни разу не встречались, я даже не знаю, как тебя зовут, и кем ты работаешь. Ты прав, его ничто и никто не остановит. Нет, она просто стояла в стороне и смотрела.
Сокол 431: Кошмар, семейка Адамс отдыхает, и всё же, тебе нельзя оставаться там. Попробуй поговорить об этом со школьным психологом, если он у вас есть, конечно, может он попробует достучаться до твоих обезумевших родителей.
Black Heart: Это только испортит ситуацию, я не хочу афишировать это на публику.
Сокол 431: Но ведь ты понимаешь, что быть тихоней и прощать им подобные поступки нельзя. Ты перестаёшь существовать как личность. Хочешь, чтобы они окончательно одержали над тобой верх?
Black Heart: Нет.
Сокол 431: Тогда перестань быть серой мышкой. Сними с себя фарфоровую маску и покажи всем настоящую себя. Ты уже взрослая девочка, не бойся осуждения. Будь сильной.
Black Heart: Спасибо, ты очень сильно помог мне. Надеюсь, у меня получится. И всё же, как тебя зовут? Глупо, да? Мы общаемся несколько месяцев, а я до сих пор не знаю твоего имени.
Сокол 431: Я сам виноват, не успел представиться. Но я надеюсь узнать и твоё имя. Я — Егор.
Я нервно сглотнула. Почему мне сразу же вспомнился Егор Андреевич? Ведь он стал относиться ко мне более дружелюбно, только после того, как полазил в моем телефоне. А может под этим ником сидит именно учитель? Тогда логично рассуждать, что он бы сразу признался мне, ведь Сокол никогда не врёт мне. Может, он решил проверить со мной ли именно общается? Так, стоп! Это не мой учитель, это не он. Можно подумать, что в Питере есть только один Егор? Тем более они совершенно не похожи друг на друга характером. Однако мои подозрения никуда не исчезли. Хорошенько обдумав ответ, набираю новое сообщение.