— Привет. — Сказала я, останавливаясь напротив него.
— Ты прекрасна, принцесса. Сегодня все мужчины будут завидовать мне. — С улыбкой сказал он, открывая пассажирскую дверь. Слегка улыбнувшись в ответ, чувствую то, как покраснели мои щёки, и сажусь в салон нового автомобиля. Внутри пахло натуральной кожей, было видно, что этот автомобиль стоил весьма дорого. Егор обходит автомобиль и садится в салон. Вокруг сразу же стало слишком душно, отчего я нервно сглотнула. Спокойно. Дыши, Лина, дыши. Вставив ключ в замок зажигания и заведя мотор, он отъезжает от об общежития и выезжает на главную дорогу. Опустив взгляд на свои руки, прикрываю глаза и делаю глубокий вдох, мысленно считая до десяти.
— Я думала, что ты будешь со своей девушкой. — Тихо сказала я.
— А я итак со своей девушкой, Лина. — Отвечает он, и накрывает своей ладонью мою, чем вводит меня в некий ступор. Подняв на него обескураженный взгляд, прикусываю губу и спрашиваю:
— А как же та шатенка? Ты держал её за руку.
— Между мной и Кирой ничего никогда не было и не будет, она всего лишь друг. Удивлён, что ты не узнала её. Пришлось разыграть счастливую семейную пару из России, потому что директор твоего университета ни разу не видел своего спонсора, он знает только то, что у него есть жена… А ты что, ревнуешь?
Я решила оставить этот вопрос без ответа и молча отвернулась к окну. Естественно, я ревновала его. Но, должна признаться, что некая часть меня просто напросто ликовала от радости. Стало как-то легче дышать. Мне не было никакого дела до Киры. Он. Всегда только он. Переплетя пальцы наших рук, сжимаю их сильнее положенного.
Когда машина останавливается возле ресторана, выхожу из салона на улицу и слегка вздрагиваю от резкого порыва ветра. Проведя рукой по волосам, смотрю на Егора, который не спеша подходил ко мне. Взяв меня за руку, он, не сказав ни слова, идёт внутрь ресторана. Его поведение слегка удивляло меня, раньше он не был столь бестактным. Сдав верхнюю одежду в гардероб, мы проходим в зал и садимся за самый дальний столик. Положив клатч на столик, откидываюсь на спинку стула и, скрестив руки на груди, смотрю на Егора, что в свою очередь смотрел на меня. Вернее сказать, на мои татуировки. Их я сделала совсем не давно, буквально месяца три назад. Это был своеобразный крик души. На правой руке были птицы, как знак свободы и чистоты. А на левой была надпись «Le véritable amour ne peut pas parler, parce que le vrai sentiment s'exprime plutôt une affaire de mots!». Несколько минут мы сидели в полной тишине, затем к нам подошёл официант, и Егор заказал бутылку шампанского и что-то ещё. Молча кивнув в ответ, официант уходит, оставляя нас наедине друг с другом.
— Ты заметно изменилась, Лина. — Наконец, сказал Егор, тем самым нарушая неловкое и затянувшееся молчание, что повисло между нами.
— Ты тоже изменился, Егор. О чём ты хотел поговорить? — Спрашиваю я, и от волнения прикусываю нижнюю губу. Ладони жутко вспотели, а сердце задало ритм чечётки. Положив руки на стол, скрещиваю их в замок и смотрю в светло-голубые глаза напротив. Эмоции переполняли меня настолько, что в уголках глаз начали собираться слёзы. Я хотела сказать ему то, как сильно люблю его, как сильно скучала, но покорно ждала подходящего момента.
— О нас. Тогда, в последнюю нашу ночь, я не смог до конца понять смысл твоих слов. Но я понял их на утро, когда проснулся совершенно один в пустой квартире. Я хотел поехать за тобой, хотел остановить этот чёртов самолёт, но было слишком поздно. Ты всегда прощала меня и принимала таким, какой я есть. Ты закрывала глаза на мои ошибки, вытаскивала из грязи, в которую я уходил с головой. И ты продолжала любить меня, даже несмотря на то, что я причинил тебе столько много боли…. Знаешь, я иногда не понимал, почему ты всё ещё рядом со мной. Ты удивительная девушка, Каролина. Ты не такая слабая, какой кажешься, и именно это мне и нравится в тебе. Нет, чёрт возьми, за это я и люблю тебя… На протяжении года я пытался разобраться в себе. Уехал из города, всячески оборвал контакты с теми, кто напоминал мне о тебе. Но я не смог забыть тебя полностью. И в один прекрасный день осознал, что ты была права во всём. Вместе мы одно единое целое, а поодиночке мы ничто. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы я смог отпустить прошлое, чтобы смог жить настоящим. Жить ради тебя. Ради нас. — Егор берёт мою руку в свою и, поднеся её к своим губам, оставляет на ней лёгкий поцелуй, повторяя дневной жест. Одинокая слеза скатывается вниз по моей щеке, а губы расплываются в лёгкой улыбке. — Ты моё спасение, Лина, и я никогда не устану благодарить тебя за то, что ты есть в моей жизни.