Сомов сделал паузу, исподлобья глядя на старпома, словно проверяя впечатление. Устало вздохнул.
— Далее. В вопросах судовождения ни одного старпома я не рассматривал как своего заместителя. Так будет и впредь. С моей точки зрения, любой старпом также мало разбирается в судовождении, как и любой третий штурман. Это мое убеждение. Думаю, что и ты, старпом Карасев, не поколеблешь его. Впрочем, можешь попробовать. Далее. Мои отношения на судне ни с кем, ни при каких обстоятельствах не выходят за рамки официальности. Говорят, я бываю груб. Не знаю, не уверен. Это как посмотреть. Я никогда не насилую себя и веду себя так, как велит обстановка. А разгильдяи всех званий и рангов иногда создают на судне обстановку чрезвычайную. Принцип моего поведения прост — капитан на судне хозяин, а виноватых бьют. Вот так. Сможешь проверить на себе. Далее. Прошу мне никогда, ни при каких обстоятельствах не говорить: я устал, я плохо себя чувствую, не выспался и так дальше. Можешь спать от вахты до вахты или не спать совершенно. Это мне безразлично. Но обязанности, возложенные уставом, должны быть выполнены точно и своевременно. Это касается и тебя, старпом, и всех остальных на судне. Прошу исходить из этого принципа в отношении с подчиненными — мой категорический совет. Опыт, старпом, великая вещь. А опыт показывает, что это единственный и самый надежный способ держать судно и людей в порядке. Далее. Я не привык повторять два раза одно и то же приказание и никогда не меняю принятых решений. Советую не вступать со мною в споры и не излагать мне свою точку зрения. Она мне заранее неинтересна. Споры между капитаном и подчиненными оставим художественной литературе. Возможно, старпом, все сказанное ты уже считаешь оскорблением и грубостью. В таком случае лучше не распаковывай свой чемодан. Все. Да! Если ты, Карасев, останешься на судне, то закажи на тринадцать часов комиссию по оформлению отхода, на четырнадцать — лоцмана и два буксира. Иди.
Капитан Сомов снова повернулся к иллюминатору. Старпом больше не существовал для Сомова. Он и так слишком много отнял у него времени. И слов. Но что ж делать? Положение капитана обязывало Сомова сразу же внести ясность в их будущие отношения. И он это сделал, как считал нужным. Каждый капитан по-своему командует судном. И по-своему строит свои отношения с экипажем. Это естественно. Капитан должен быть личностью. Личностью — прежде всего. Иначе — какой он капитан?
А личность предполагает какие-то индивидуальные особенности характера.
Александр Александрович Сомов пользовался известностью очень строгого капитана.
Капитан Сомов давно уже, с самого начала своего капитанства, решительно разделил человечество на две группы: первая целиком стояла ниже капитанского мостика, и каждый человек из нее либо уже был, либо потенциально мог оказаться под его, Сомова, строгим командованием. Эта группа включала в себя примерно три четверти человечества. Остальная четверть жила и действовала на уровне капитанского мостика или выше его. Такая социологическая простота взглядов в одинаковой степени граничила и с гениальностью, и с дикарством.
Впрочем, странности мировоззрения капитана Сомова, может быть, несколько извиняет то обстоятельство, что собственная его молодость совпала со старостью седых капитанов, которые и жизнь свою начали и закалку получили еще по ту сторону революционного меридиана. Еще в пору парусного флота.
В нашей памяти до сих пор живы имена многих старых капитанов. Да и как не помнить этих славных стариков, саму историю нашего торгового флота! Сугубые практики, «не кончавшие академий», они заслужили славу хороших мореходов, имели светлые головы и благородные сердца. Но кое-кто из них прослыл и величайшим самодуром, а убожеством мировоззрения дал пищу бессмертным анекдотам. Это убожество, мягко именуемое теперь «пережитками», дошло и до наших дней в сознании некоторых капитанов старой закваски, к поколению которых принадлежал и Александр Александрович Сомов.
Настроение Александра Александровича вообще редко приподнималось над уровнем постоянного раздражения. Но последние часы клайпедской стоянки просто вывели его из себя. За сутки до отхода неожиданно появился новый старпом. Предписание пароходства не содержало никаких пояснений о причинах смены кадрового штурмана. Капитан Сомов, во всяком случае, о замене старпома не просил.