После осмотра плантации нас пригласили на чай, сервированный на веранде прекрасного дома мистера Дьюи. Здесь же на веранде две собаки: сеттер и бульмастиф, огромный, ростом с теленка, но гораздо толще. Миссис Дьюи заметила, что билет для него на самолет из Лондона обошелся в две тысячи рупий.
Во время чая супруга Дьюи, направляя беседу, искренне возмущалась поведением американских миссионеров в Дарджилинге. Супруг же говорил только о чайном производстве. Единственным исключением была фраза о том, что их бульмастиф похож на Уинстона Черчилля. Рассказывая о своей плантации, мистер Дьюи сообщил, что ежегодно с каждого из 750 ее акров собирают 800 фунтов зеленого чайного листа, из которых выходит 200 фунтов готового чая. А это приносит мистеру Дьюи немалый доход. Рабочим же плантации приходится завидовать «собачьей жизни» хозяйского бульмастифа.
Посещение чайных плантаций завершало программу пребывания в Дарджилинге. Нам предстояла поездка в Сикким, а затем в город Калимпонг.
К северу от Дарджилинга находится небольшое гималайское государство Сикким — протекторат Индии. Когда в 1947 году Англия была вынуждена признать политическую независимость Индии, к последней перешли и права протектората в Сиккиме, определенные договором 1861 года между махараджей Сиккима и англо-индийским правительством. Хотя вся территория Сиккима чуть больше семи тысяч квадратных километров и население 140 тысяч человек, он граничит с четырьмя государствами: на севере — с Китайской Народной Республикой (Тибетский район), на западе — с Непалом, на востоке — с Бутаном, на юге — с Индией. Большинство населения Сиккима составляют сравнительно недавно переселившиеся сюда непальцы; коренные обитатели Сиккима — ленча — исчисляются всего несколькими тысячами. Правящий класс состоит из пришельцев с севера, появившихся здесь несколько столетий назад.
Еще в Дарджилинге мы много слышали о Сиккиме. Гак, настоятель монастыря, жалуясь на упадок веры среди буддистов Дарджилинга и на то, что они соблазняются обещаниями американских миссионеров устроить их на работу и переходят в христианство, сказал: «То ли дело в Сиккиме, где 400 монастырей и им покровительствует сам махараджа». Сотрудники Дарджилингского ботанического сада рассказывали, что Сикким, расположенный на высоте от двухсот метров до четырех с лишним километров и прикрытый с севера высоким хребтом, представляет собой огромный естественный ботанический сад: одних орхидей в Сиккиме встречается более 320 разновидностей. Бывалые путешественники — глоб-троттерс («топтатели вселенной») — в один голос утверждали, что мало найдется уголков на земном шаре, которые могли бы соперничать по красоте с Сиккимом.
Понятно, с каким нетерпением студенты ждали поездки в Сикким и как все расстроились, когда услышали, что она, вероятно, не состоится, так как в Сиккиме эпидемия оспы. В конце концов все уладилось: каждому из участников поездки сделали еще одну прививку.
Рано утром на шоссе, под горой, на которой стоит вилла «Чевремонт», выстроился караван из одиннадцати джипов. Кроме личного багажа мы везли мешки с рисом и другие продукты на все время поездки. Хотя тибетское название государства Сикким — Денджонг означает в переводе «Страна риса», там существовала карточная система на рис.
До Гхумского монастыря шоссе шло вдоль знакомой железной дороги в Силигури, а затем свернуло в сторону. При спуске из прохлады Дарджилинга каждый из нас постепенно сбрасывал что-либо из одежды, но те, кто переусердствовал, были наказаны: тучи москитов облепили их. Пришлось смириться с прилипавшей к телу одеждой. Жара и влажность стали нестерпимыми, когда мы спустились в долину реки Тиста. По быстроте течения между каменных громад Тиста — горный поток, по ширине — большая река. Тиста вытекает из гималайских ледников, и вода в ней студеная, но даже на берегу реки не чувствуешь прохлады. Ощущение было такое, что за два часа пути мы перенеслись из холодильника в духовку.
У моста через Тисту пересели в ожидавшие нас автобусы из Калимпонга. Предстояло проехать семьдесят километров по шоссе, соединяющему этот индийский город со столицей Сиккима — Гангтоком. Шоссе идет сначала вдоль Тисты, а затем поворачивает в горы. В маленьком поселке Рангпо, у реки с тем же названием, нас попросили выйти из автобусов и пройти пешком по висячему мосту. Автобусы ехали за нами порожняком: водители опасались, что иначе мост не выдержит. За мостом начиналась территория Сиккима. Если бы нам не сказали, что здесь проходит граница, мы бы ее не заметили: ни пограничных знаков, ни проверки документов. Правда, мы видели одного сиккимского пограничника. Но он обратил на нас внимание лишь тогда (и посмотрел весьма неодобрительно), когда его стали фотографировать в упор.
За мостом несколько домов, и в одном из них винная лавка. Видимо, здесь нет «сухого закона», как в Индии. Следующая наша остановка была в городке Сингтаме — втором после Гангтока экономическом центре Сиккима. Сингтам почти не отличается от городов Индии. Единственное его своеобразие — двухэтажные деревянные дома с широкими балконами. Когда мы пытались фотографировать обитателей города, женщины стыдливо закрывали лица, а некоторые даже бросались бежать. Но сиккимские дети столь же бесстрашны, как и все дети.
Дорога за Сингтамом похожа на нашу Военно-Грузинскую где-либо в районе Пассанаури, но более крута и петлиста, глубже ущелья. Пересекли десятки горных потоков, низвергавшихся водопадами вблизи шоссе. Из ущелий поднимался туман и дождем падал на вершины окрестных гор, блиставших под лучами солнца. Дымка окутывала деревья и кусты и делала все, что мы видели чуть поодаль, каким-то призрачным. Склоны гор покрыты густой растительностью, особенно много было рододендронов — не маленьких кустиков, а высоких тонких деревьев, усыпанных в это время года розовыми, бледно-фиолетовыми или ярко-желтыми цветами.
Нам довольно часто встречались автобусы и грузовые машины, но больше всего караванов вьючных мулов, груженных товарами из Тибета. Движение на этой дороге довольно оживленное, да это и понятно, если учесть, что железных дорог в Сиккиме нет, автомобильных очень мало и главные пути сообщения — вьючные тропы. По двум из этих троп: от перевала Нату Ла в город Гангток и перевала Джелап Ла в город Риши — шла вся торговля с Тибетом. Шоссе содержится в идеальном порядке дорожными рабочими — женщинами.
Рододендроны на склонах гор сменились десятиметровой стеной зарослей бамбука, которым все чаще приходилось расступаться перед террасами полей риса и маиса. Изредка попадались домишки, крытые соломой или железом. Наконец показался Гангток — двухэтажные, квадратной формы домики, чаще деревянные, разбежавшиеся по склону горы. Здесь находятся обе средние школы Сиккима — мужская и женская, больница на 64 койки (а всего в больницах Сиккима 86 коек), единственная в Сиккиме электростанция, дававшая энергию всего несколько часов в сутки. На вершинах двух холмов, господствующих над городом, — дворец махараджи и резиденция политического советника индийского правительства.
Нас разместили в здании Технического института (так называются здесь показательные мастерские местной промышленности — ткацкая, ковровая, столярная и др.). Встретили нас учащиеся мужской средней школы, которых сопровождал рослый тибетец — советник махараджи по вопросам образования. Позже приехали индийский политический советник А. Пант, диван (главный министр махараджи) Растомджи и другие гости. Приятной неожиданностью была встреча с сотрудником Индийского статистического института господином Роем, приехавшим в Сикким в командировку. Мы с удовольствием поговорили о Москве, где Рой был на математической конференции.
После краткого приветственного митинга нам показали сиккимские хроникальные фильмы. Разговорившись с киномехаником, я узнал, что он сам снимал фильмы и что он представляет в своем лице всю сиккимскую кинопромышленность — съемку и прокат. «Майселф из филмс дивижен» («Я сам являюсь департаментом кинохроники»), — оказал он гордо.