Ярослав Зика
В СТРАНЕ БЕЛОГО СЛОНА
Jaroslav Zyka
V ZEMI BILEHO SLONA
Praha 1975
Редакционная коллегия
К. В. Малаховский (председатель), Л. Б. Алаев,
А. Б. Давидсон, И. Б. Зубков, Г. Г. Котовский,
Р. Г. Ланда, Н. А. Симония
Перевод с чешского
В. И. Андрушова, М. Е. Грикуровой
и Д. М. Шрошуниной
Ответственный редактор и автор послесловие
В. И. Корнев
© Jaroslav Zyka, 1975.
© Перевод, послесловие и примечания:
Главная редакция, восточной литературы
издательства «Наука», 1985.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Когда самолет Париж — Бангкок оторвался от взлетной полосы аэродрома Орли, я вспомнил книги раннего детства. Тогда такие авторы приключенческих романов, как забытые ныне Л. Мотта и Э. Салгари, соперничали по популярности с Карлом Маем и Жюлем Верном. «Гора светла», «Тайна Мэлстрома», «Город слабосильного короля» — уже одни Названия дышали экзотикой. Именно в последнем романе я впервые узнал о Таиланде, тогда королевстве Сиам, о его главном городе Бангкоке. Отсюда, из столицы экзотической страны, герой романа — молодой европейский ученый — по просьбе дочери члена королевского тайного совета отправился в опасный путь к заброшенному и разрушенному городу, где некогда правил король, пораженный проказой. Там среди развалин древнего храма ученый обнаружил волшебный жезл, украшенный драгоценными камнями, которым погоняют слона. В романе говорилось, что, если удастся найти волшебный жезл, будет пойман белый слон — символ счастья страны. Этот жезл, или же сам белый слон, мог бы спасти и ставшего жертвой интриг королевского двора Лен Пра, отца девушки, отправившейся в опасное путешествие с молодым ученым.
Мысли о новой стране, новых людях, об их образе жизни вызывают какое-то необъяснимое чувство. И уже не можешь заснуть в самолете, а только дремлешь и мекаешь. Предупредительные стюардессы сообщили, что разница во времени между Парижем и Бангкоком семь часов, что Бангкок еще называют Крунггеп и что Сиам, собственно и есть Таиланд, но этим названием не пользуются уже несколько десятилетий, и слово «Сиам» стало обозначением экспортной торговой марки. Таиланд означает «Страна тай»; сами жители называли свою страну «Страна свободных». Бангкок стоит на реке Менам, или Чао-Прайя («мать рек»), она близ моря делится на несколько рукавов, часть их превращена в каналы. Бангкок называют Восточной Венецией, город довольно молод, начал расти всего лет двести назад, когда стал столицей, — авторы туристских проспектов считают, что этих сведений вполне достаточно для путешественников. Реальность вступает в конфликт с представлениями раннего детства об экзотической стране белого слона.
После долгих часов полета мы наконец приземлились на залитом солнцем аэродроме Данмыанг в Бангкоке. Был конец марта, оставалось четырнадцать дней до начала нового тайского года (по тайскому календарю — года обезьяны). Температура днем в тени +37, вечером +27 при сравнительно «небольшой» влажности, примерно 85 процентов. Я вошел в прохладный зал, и от паспортного контроля до таможни меня сопровождали улыбающиеся лица. «Минуточку, — сказал мой таиландский коллега. — Я распоряжусь, чтобы ваш багаж отнесли прямо в машину, и сразу вернусь». И с улыбкой исчез.
Ожидая его возвращения, я открыл старый номер газеты «Бангкок уорлд» и на первой же странице прочел, что недавно был найден, пойман и приведен в город белый слоненок. На картинке он выглядел очень мило, как все малыши, доверчиво принимал пищу из рук своего-опекуна попечителя. Уходя, я еще раз бросил взгляд на картинку, и мне показалось, что слоненок тоже улыбается. Он как бы указывал хоботом на другую сторону зала, где между рекламными плакатами на стене сверкали слова, написанные огромными буквами: «Добро пожаловать в Страну улыбок».
1. КАК И ЗАЧЕМ ПОПАДАЮТ ИЗ ЕВРОПЫ В ТАИЛАНД
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В БАНГКОКЕ
В Таиланд не ездят, в Таиланд летают: каждый, взглянув на карту и представив себе расстояние между Прагой и Бангкоком и разницу во времени, согласится, что самолет — это единственно возможный вид транспорта.
Первые анкеты я заполнил в середине 1967 года. Пока шло оформление документов, я прошел курс медицинской первой помощи, чтобы быть подготовленным к работе в тропиках. Потом я запаковал и отправил багажом все необходимое для жизни в Бангкоке: больше половины вещей мне не пригодилось вообще, а те, что были полезны, пропали, что случается не только в тропиках. Теперь, пожив в Бангкоке, я твердо знаю: нельзя объять необъятное, нельзя все предусмотреть и запастись на все случаи жизни; если едешь работать в чужую страну, все, что тебе потребуется, купишь там.
Выполнив все формальности, я выехал в Париж, где прослушал множество инструктажей и лекций в маленьком замке Шато дю Буа дю Роше, выучил все, что касалось OOН и ЮНECKO, проблем развивающихся стран и всего мира вообще, затвердил свои обязанности и права. Во время лекций нам рассказывали и о практических вещах: некоторые сотрудники и эксперты ЮНЕСКО, читавшие нам лекции, уже работали в странах, куда нам предстояло ехать.
Но чаще всего многие из моих коллег вспоминали советы управительницы замка, на которой лежало обеспечение нам культурной программы и организация неофициальных вечеров. Ей за свою жизнь довелось увидеть многих экспертов, отправлявшихся в разные страны, и она напутствовала всех такими словами: «Самое высшее искусство — импровизация, и самое важное — воспользоваться ею вовремя и к месту».
Прошло еще немного времени, и я получил паспорт ООН, который был незаменим на все случаи жизни. На его обложке было написано по-французски «Лэссэ-пассэ», эти слова повторялись еще на четырех языках на каждой странице и означали, что все учреждения ООН, все учреждения доброй воли должны оказывать содействие и всяческую помощь владельцу документа.
Когда все необходимые бумаги были у меня на руках, я наконец купил билет на самолет компании «Эр Франс», летевший по маршруту Париж — Токио с посадкой в Бангкоке. Напоследок мне вручили саквояж с лекарствами и брошюрку о первой помощи при различных тропических заболеваниях. Брошюра была инструктивная, ее предупреждения звучали весьма пессимистически, а эксперты, которым назавтра предстояло вылететь на место назначения, нуждались в «порции» оптимизма, так что было просто необходимо смягчить горечь расставания несколькими бутылками божоле. Все эксперты в полном единодушии последовали этому призыву. А потом мы собрались у станции метро «Площадь Инвалидов», сели в автобус авиакомпании «Эр Франс», доехали до аэропорта Орли, выполнили все необходимые формальности и поднялись в самолет. Здесь нас встретила тихая музыка и приветствовала стюардесса с фигурой Анжелики и голосом ангела.
Рядом со мной через узенький проход сидели два австралийца, эксперты какой-то компании по смазочным маслам; они направлялись на год в один из эмиратов на Аравийском полуострове, где строго запрещено употребление и хранение любых алкогольных напитков: должно быть, поэтому в Париже и в самолете они пытались накачать свой организм этим запретным продуктом на весь предстоящий год. За мной сидели три японца, которые все время улыбались, один из них говорил по-французски и улыбался, два других молчали и улыбались. Они улыбались и во время посадки в Афинах, и когда отказывались от предлагаемых им европейских блюд и напитков. Австралийцы же, напротив, сначала съели и выпили все, что входило в цену билета, потом стали заказывать порцию за порцией спиртного. Мой сосед, англичанин, пожаловался: они говорят на таком английском, что он едва их понимает.