Собрав последние силы, старик поднял юношу наплечи и направился к реке.
ГЛАВА VII
ВОСПИТАННИК МАЛИ
В лачуге Мали.— Пробуждение. — Змеи.— Добрая
весть. — Миана и Гануман. — Андре и Сапрани
Жилищем старого укротителя змей был жалкий шалаш. Это ветхое строение состояло из четырех столбов, которые подпирали соломенную крышу,
густо поросшую вьющимися растениями, стенами ему служили бамбуковые циновки, прикрепленные к столбам. В одной из стен находилось отверстие
для входа, завешанное лохмотьями.
Внутренность лачуги имела такой же невзрачный вид. Пол был сделан из утоптанной глины и наполовину прикрыт циновкой. В одном углу была
нагромождена куча корзин, палок, пестрых лохмотьев и другого хлама, составлявшего имущество владельца. В другом углу находилась низкая
веревочная кровать.
На этой убогой постели уже неделю метался в бреду Андре.
Преданный Мали ухаживал за ним с материнской нежностью и вскоре с радостью заметил,
что сильный организм юноши одерживает верх над болезнью, страдания больного уменьшались,
и он успокоился, хотя все еще не приходил в себя.
Мали воспользовался улучшением и отправился в соседнее селение за провизией.
Через несколько часов после ухода старика Андре проснулся. Он был также сильно поражен видом окружавшей его обстановки, как и в ту
минуту, когда очнулся от обморока на дворе сожженной фактории.
В маленькой лачуге было почти темно: из предосторожности Мали плотно закрыл вход, и слабые лучи света лишь скудно проникали в лачугу
через скважины циновок, заменявших стены. Но этого света было достаточно, чтобы заметить множество фантастических существ, покойно копошившихся на полу и по стенам. Освоившись с полумраком, Андре с ужасом увидал, что вся лачуга наполнена змеями, с зловещим шипением
ползали они по полу, поднимались по столбам к потолку и, уцепившись хвостами за легкие стропила, со свистом раскачивались в воздухе.
Оцепенев от ужаса, юноша спрятал голову под одеяло, покрывавшее его нагое тело, и притаил дыхание, не смея ни крикнуть, ни пошевелиться.
В это время кто-то подошел ко входу и тихо приподнял завесу.
Андре тотчас узнал своего старого друга.
— Мали! Мали! — вскричал он, приветствуя своего спасителя.
Старик вошел в лачугу, и от Одного знака его все змеи быстро скрылись в свои корзины.
— Наконец-то ты пришел в себя, Андре! — воскликнул старик, радостно подходя к кровати.
— Где я, Мали? — спросил юноша дрожащим голосом.
— У меня в доме. Жилище, правда, не роскошное, но я не мог предложить тебе ничего лучшего.
Хотя мы находимся всего в двух милях от Каунпора, никто не станет искать тебя здесь, потому что ни один сипай не посмеет потревожить старого „колдуна" среди его зловещих охранителей.
Кажется, они и тебя напугали? Успокойся, мы не долго останемся здесь, и как только ты окрепнешь...
— Уйдем сейчас! — вскричал Андре. — Где мое платье?
— Успокойся, — сказал улыбнувшись Мали, — всему свое время. Сначала выслушай добрую весть, — она восстановит твои силы лучше всяких
лекарств.
— Мой отец жив! — воскликнул Андре прерывающимся голосом.
— Может быть жив, а может быть и нет, — отвечал старик. — Прибыв сюда, я послал моего мальчика Миану в Каунпор. Миана предан мне и иногда ходит со мной на ярмарки со своей обезьяной, которой он не уступает ни в ловкости, ни в хитрости. Благодаря своим фокусам, он пробрался в лагерь инсургентов и выведал все, что мне нужно было. Сеиды Нана нашли твое обгорелое платье среди развалин и убеждены, что ты сгорел. Но твоему отцу, как они предполагают,
удалось спастись бегством. Когда Нана ударил его кинжалом и он упал замертво, они бросились во двор и, считая его убитым, не обратили на
него никакого внимания, когда же они вернулись, его уже не было. Они проследили его кровавый след до самых джунглей, но дальше не нашли
следов. Где он теперь — не знаю, достоверно только, что он спасся от рук убийц.
— Мали, пойдем скорей отыскивать его — воскликнул Андре.
— Кроме того, Миана выведал, — продолжал старик, — что твоя сестра Берта жива. Сначала Нана хотел было отправить ее в Джанси, но раз-
думав, отослал к одному из раджей северного Индостана, но к кому именно, не знаю— вероятно в Ауд или в Гарвал. Я это скоро узнаю.
— На тебя моя единственная надежда, Мали, с твоею помощью я скоро найду отца и сестру.
— Я сделаю все, что будет в моих силах, дорогой саиб!— ответил Мали.— Но раньше, чем спасать других, надо позаботиться о собственной
безопасности, а это дело не легкое. Главное, ты должен во всем слушаться меня,— иначе я не ручаюсь ни за что.
— Будь спокоен, — ответил с твердостью Андре. — Перед тобою беспомощный ребенок, который во всем будет подчиняться тебе.
— Хорошо, в таком случае я спокоен. Прежде всего, ты должен одеться
по-индусски, твое платье может выдать нас.
— Конечно, конечно! — ответил Андре.
— Но это еще не все, — продолжал Мали. — В такое военное время на все смотрят подозрительно, и в первом же селении люди удивятся. при
виде нового спутника старого „колдуна". Поэтому, я везде буду выдавать тебя за моего сына, не уступающего мне в умении укрощать и заклинать змей.
— Но ведь это невозможно,—возразил Андре,— я не сумею справиться со змеями.
— Нет, что ты," —успокоил его Мали, — через несколько часов змеи будут танцевать перед тобой также хорошо, как танцуют передо мной.
Вопрос только в том: согласен ли ты взять на себя эту роль и будешь ли перед публикой точно исполнять мои приказания?
— Я сделаю все, что ты захочешь, — воскликнул Андре, — лишь бы только отыскать отца и Берту!
— Хорошо, — сказал Мали. — Теперь выпей эту настойку, а затем отдохни до утра.
Андре выпил не поморщившись горькое лекарство, обнял от избытка благодарности старика, и сказав ему „покойной ночи", заснул крепким сном.
Юноша проснулся на другой день поздно. Он чувствовал себя снова бодрым и сильным. Сегодня ветхая лачуга показалась ему несравненно привлекательнее, нежели накануне.
Миана сидел на корточках перед обезьяной
Вход в лачугу был открыт и ясные лучи солнца весело золотили бамбуковые стены и цыновки. Андре увидал, что недалеко от него, на циновке, сидели два незнакомца, занятые, повидимому, оживленным, хотя и неслышным разговором. Один из них был юноша,
такого же возраста, как Андре, другой — прекрасная обезьяна из породы лангуров.
Андре догадался, что то были Миана и его неизменный товарищ, о которых накануне рассказывал ему Мали. Миана сидел на корточках перед
своим другом и о чем-то оживленно беседовал с ним при помощи жестов, на что обезьяна отвечала недовольными гримасами. Повидимому, молодой
индус уговаривал своего товарища сидеть смирно,
что совсем не нравилось последнему.
Андре понял, что Миана заботится об его покое, и прекратил немой спор друзей внезапным приветствием: — Здравствуй, Миана!
Миана мгновенно перекувыркнулся с ловкостью опытного акробата и, нисколько не удивляясь тому, что юный саиб знает его, весело воскликнул:—
Здравствуй, Андре! Как ты себя чувствуешь?
Через несколько минут юноши сидели рядом и беседовали, как старые друзья. Мали не было дома, Миана помог Андре надеть широкий плащ и
обвязал вокруг его головы легкий тюрбан, верхняя часть тела и ноги остались голыми.
— Где же башмаки и куртка? — спросил с изумлением Андре.
— Да что ты!— засмеялся Миана.— Разве нищие носят башмаки и куртки? Будет с тебя и того, что во время холода тебе позволят укутаться в
лохмотья, прикрывающие наших змей, о башмаках же забудь и думать. Брамины строго воспрещают нам, нечистым натам, носить какую бы то ни было обувь без особого разрешения. Лишь наш отец Мали имеет на это разрешение от великого брамина в Бильзе. Но все это пустяки. Наш отец