Не менее потрясающе, чем обнимать каменного Серегона, который нёс её домой на руках. Марилея растопырила крылышки, очарованная воспоминаниями. Крепкие и нежные объятья, словно лежишь летом, прислонившись к прогретому камню… О, как это было волнующе! Он такой… мужественный!
Марилея зажмурилась.
Интересно, а он везде такой… каменный? Фея поняла, что её обуревают такие мысли, что перед собой стыдно. Мысли не отпускали, заставляя сердце биться, а грудь распирало желаниями.
Марилея раздвинула нежные малиновые цветы обриетты и опёрлась попкой о длинный деревянный ящик. Фея не помнила, чтобы этот контейнер здесь был раньше, но стилизованные буквы «Вересковые пустоши» над изящными золотистыми ручками намекал, что ящик имеет отношение к тому же офисному комплексу, что и пятьсот цветочных горшков. Наверное, удобрения или что-то в этом роде… Не такое интересное, как большой мужественный тролль с мускулистыми руками и грудью.
– Марилея, милочка, вы сегодня плохо выглядите. – Голос Оиссы разрезал сладкие мечтания секатором реальности. Шефиня приблизилась неслышно, сплетённое из лоз сухощавое тело поблёскивало притираниями и каплями росы. Изысканно.
– Я чувствую себя отлично, – Марилея встала с ящика, отряхнула фартук и вздёрнула носик. Эта стерва просто завидует!
– Хорошо, что вы решили загладить вину и пришли пораньше, – царственным тоном продолжила дриада. – Тут кругом беспорядок, на вас нельзя положиться. Я не буду вас штрафовать на полную сумму за то, что вы не сделали часы вовремя – только на двадцать процентов.
– Что?! – таящееся в груди возбуждение выплеснулось наружу. – Штраф? Мне? За что?!
– За то, что выбиваетесь из графика, – поджала губы дриада и повернулась, чтоб уйти.
Марилея глядела вслед сузившимися от бешенства глазами.
Её туфельки! Её туника цвета апрельского цикламена!
Она присела и положила руки на землю. Как учил Серегон. Невидимые токи по влаге и корешкам устремились к удаляющейся надменной фигуре, проникли, опутали ступни.
– А-а-а-а-а-а! – завизжала Оисса, стараясь оторвать выметнувшиеся из земли корни. – Прочь, прочь! Брысь! – Она хлопала растопыренными ладонями по бёдрам, извивалась и задирала подол. Сзади потрескивало дерево ящика – малиновые цветочки взволновались вместе с остальной офисной флорой.
Марилея расхохоталась. Вероятно, ночь всё-таки оставила тёмный отпечаток в светлой душе феи, но это ощущалось просто потрясающе!
Треск, схожий со звуком рвущейся туники, распорол момент торжества. Марилея обернулась. Сорванная с петель крышка валялась в стороне, из ящика поднималось, сверкая алыми глазами, чудовище.
– С-с-с-солнце! – шипело оно и трясло роскошными ночными локонами. Несмотря на густую тень от воскрешённой флоры, чудовище прикрывало смертельно бледное лицо рукавом чёрного кружевного пеньюара. – Чего разорались днём? И где Базил? Где этот остроухий кобель?
– О, а ты кто такая? – изумилась Марилея. Она была вынуждена признать, что чудовище на самом деле – смазливая брюнетка с вульгарными губами. Но из-за чудовищного декольте вполне достойная называться чудовищем и дальше.
– Я Кализена, – брюнетка перестала прикрываться и оценивающе оглядела Марилею. – Ты плохо выглядишь, дорогуша.
Она сунула когтистую ладошку в недра пеньюара, вытащила телефон и нахмурилась.
– Кто бы говорил, – мстительно фыркнула феечка. – Где твой остроухий кобель, потеряшка?
На кончиках её пальцев сплелась искорками магия – Марилея с новыми способностями была готова наказывать всех, кто посмеет её унижать! Однако когда Кализена оторвала алый взгляд от экрана, в нём плескались такие обида и отчаянье, что фея ощутила укол совести.
– Уволили, что ли? – догадалась она и обернулась на всё ещё барахтающуюся в кустах шефиню.
Вампирша проследила за её взглядом и хитро улыбнулась.
– Зато, похоже, тут освободилась вакансия, дорогуша.
И она начала бодро вылезать из развороченного ящика, цепляясь кружевами за торчащие анкера. Вульгарная дрянь.
Марилея потянулась всем уставшим телом и поймала себя на мысли, что уютный ящик для сна – не такая уж плохая замена рабочему дню.
В кармашке блузки светился розовым камень-подарок – а в бутике ждала цикламеновая туника.
– Ты выйдешь за меня замуж? – коробочка была большой, под стать ладони тролля.
– Ой! – крышка откинулась и продемонстрировала две усыпанные розовыми кристаллами туфельки. – Да! Да! Только… – стушевалась фея и захлопала ресничками.